Олимпийские игры в политике, повседневной жизни и культуре. От античности до современности - стр. 26

Поэтому в конечном итоге из двух вариантов объяснения причины появления второго распорядителя Олимпийских игр нам более предпочтительной кажется первая, «политическая» версия. Сам контекст изменений, изложенных Павсанием, не подразумевает и малейшего намека на то, что второй распорядитель, появившийся в 580 г. до н. э., занял чье-то место. Напротив, Павсаний говорит именно о структурных изменениях внутри элейской общины, никак не связанных с предшествовавшим писейским руководством. Смена династического принципа занятия поста распорядителя Игр новым принципом регулярно сменяемых должностных лиц знаменовала собой процесс деприватизации руководства Играми и превращения его в полисную магистратуру в собственном значении слова.

Это, однако, не означает, что писейские притязания на руководство Играми не оказали на появление данной магистратуры никакого влияния. Вполне очевидно, что «деприватизация» агонотесии, происшедшая в 580 г. до н. э. и сделавшая руководство Играми общим достоянием элейской знати, объективно способствовала консолидации элейцев, которая как раз и была необходимым условием достижения Элидой успеха в борьбе с писейцами и их союзниками за контроль над святилищем и гегемонию в регионе[23].

Достаточно давно было высказано предположение о том, что в разное время должность распорядителя на Олимпийских играх могла именоваться по-разному и название «гелланодик» не было первоначальным названием должности. Отчасти к такому выводу располагало словоупотребление Павсания в пассаже, повествующем о развитии магистратуры; здесь сначала речь идет об агонофетах, и только с момента избрания девяти распорядителей их напрямую называют гелланодиками (Paus. V.9.4–5). Затем Павсаний называет десятого члена коллегии, появившегося восемью годами позже, атлофетом. Традиционное понимание данного пассажа, согласно которому Павсаний в данном контексте приводит синонимичные названия одной и той же должности (а не разные коллегии, последовательно сменившие друг друга на посту распорядителей Игр[24]), кажется нам вполне приемлемым[25].

Наименование «агонофет» происходит от выражения τὸν ἀγώνα τίθημι – «устраивать состязание» и вполне соответствует характеру деятельности этих должностных лиц, которые были не просто судьями, но и организаторами и руководителями всей агональной части празднества, выполнявшими притом также и весьма обширную, предшествовавшую собственно празднику, подготовительную работу. Некоторые исследователи предполагали, что первоначально олимпийских судей называли именно агонофетами (Drees 1968: 54–55), а название «гелланодик» появилось лишь тогда, когда Олимпийские игры приобрели поистине всеэллинское значение – с VI в. до н. э. (Gardiner 1925: 83–84; Mezoe 1930: 52; Drees 1968: 54).