Ольховый король - стр. 9
Винцент молчал, глядя на нее каким-то странным взглядом. Вероника не могла понять, что означает это молчание и этот взгляд.
– Вы сама гармония… – наконец проговорил он. – Кругом кровь и хаос, мир летит в пропасть, я видел это своими глазами, ощутил собственной шкурой. Но в это перестаешь верить под светом ваших чудесных глаз. Простите мне такие банальные слова! Но глаза у вас правда чудесные. Даже цветом. Я никогда такого чистого цвета не видел. Вы, наверное, любите стихи? В нашем полку служил поэт из Петербурга, Гумилев, мы подружились, я с голоса записал несколько его стихов, хотел бы показать вам, они у меня в блокноте. «Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд и руки особенно тонки, колени обняв…» Непременно покажу! Думаю, он хороший поэт, хотя в этом могу ошибаться. Но человек точно храбрый и порядочный, тут ошибки нет. Не знаю, жив ли он. После того боя за Логишином… уланский полк не для этих клятых болот… Вероника поняла, что Винцент устал: речь его сделалась слишком быстрой и лихорадочной, начала путаться.
– Вам надо отдохнуть, – сказала она. – И давайте помолчим, прошу вас. Наш шепот беспокоит раненых. Постарайтесь уснуть.
Вряд ли, впрочем, кого-то беспокоил шепот: тишина не устанавливалась в палате ни днем ни ночью, раненые стонали и вскрикивали во сне.
– Да-да, – покорно произнес Винцент. – Я постараюсь. Но вы подумаете о моем предложении? Я буду ждать вашего ответа, если не здесь, то хотя бы в Минске. Проклятая война чем-нибудь да закончится. Мы поедем в Краков, я должен вам его показать. И Париж тоже. Я был там всего однажды и собирался снова. Мы можем поехать вместе, это зависит только от вас.
За окном громыхнуло так гулко, что зазвенели стекла и даже месяц, казалось, зазвенел, забившись о стекло. Вероника вскочила.
– Мне надо идти, – поспешно сказала она.
Винцент, казалось, не обратил на гул ни малейшего внимания, хотя этот звук отличался от всех прежних, которые уже привычно было слышать.
– Не отказывайте мне, коханая моя, прошу вас! – горячо проговорил он.
– Мы после поговорим. – Вероника быстро коснулась губами его лба. – Постарайтесь уснуть.
«Вряд ли удастся», – подумала она.
А когда самой доведется поспать, уж и вовсе непонятно.
Глава 3
– А никто и не говорит себе: дай-ка сделаю что-то необратимое. Люди просто следуют обстоятельствам. Сначала одному, потом второму, из первых двух вытекает третье и четвертое, им следуют тоже. В результате необратимость и получается. Но в этом уже мало кто отдает себе отчет. В основном предпочитают рассуждать, что на роду-де написано. Неодолимость, превратности судьбы и прочая чепуха.