Ольховый король - стр. 8
– Вы и сами понимаете, что это невозможно.
– Нисколько не понимаю. Почему?
– Я приняла на себя обязанности сестры милосердия. – Вероника постаралась интонацией смягчить сухость своих слов. – И должна оставаться в госпитале, пока не будет иного распоряжения.
– Но немцы вот-вот возьмут Пинск! И не останется же госпиталь при них. То есть госпиталь, наверное, останется, где-то же и немецких раненых придется лечить. Но вряд ли этим будете заниматься вы.
– Я дождусь общего распоряжения, – твердо повторила Вероника.
– Если это будет распоряжение эвакуироваться в Минск, вы его выполните?
– Конечно, я же сказала.
– В таком случае мы окажемся в Минске разом. Вероника… – Он чуть сжал ее пальцы. – Я понимаю, все это слишком скоропалительно. Но ведь война. Смогу ли позже сказать вам то, что готов сказать сейчас? Я люблю вас и прошу вашей руки – вот мои слова.
За этот краткий и бесконечный военный год Вероника поняла то же, о чем и он говорил сейчас: что само понятие времени исчезло. Через час, завтра, через год – все эти сроки уравнялись, и каждый из них может не наступить никогда.
И все-таки ее охватила растерянность.
– Вы… Не обманываете ли вы себя?.. – чуть слышно проговорила она.
– Ни себя, ни вас. Если согласитесь, мы можем обвенчаться немедленно. Ведь вы католичка?
– Да.
Она кивнула машинально, и вышло, будто соглашается с немедленным венчанием.
– Я попрошу, чтобы ксендза позвали в госпиталь. Ведь в Пинске есть костел? Ну конечно есть. Ксендз придет быстро.
Вероника молчала. Да, война, да, ничего нельзя откладывать. Но замужество… Винцент нравится ей, она в него, может быть, даже влюблена, ей не с чем сравнивать, поэтому она не знает наверняка… Но связать с ним свою жизнь, и навсегда связать, перед Богом…
Наверное, он почувствовал ее колебания. Конечно, почувствовал, потому что поспешно проговорил:
– Пожалуйста, не отказывайте мне… сразу. Простите, что испугал вас таким натиском. Мне он не был свойствен, но война никого не делает лучше. Прежде я просил бы вас принять помолвоч-ное кольцо, представил бы родителям. А теперь веду себя как…
– Ваши родители живы?
Вероника перебила Винцента, чтобы избавить от неловкости его и себя.
– Да. – Кажется, он тоже рад был избавиться от этой их общей неловкости. – Они живут в Кракове и будут счастливы моим выбором, я уверен.
– Мой папа тоже был из Кракова. Он умер два года назад.
– Соболезную вашему горю. Вам нравится Краков?
– Я никогда там не была. Родилась в Багничах, это пятьдесят верст от Пинска. Папа хотел повезти меня в Краков, но мы были стеснены в средствах, а надо было платить за мою гимназию… К тому же он был болен, на докторов тоже требовались деньги. А потом папа умер. Надо было хлопотать, чтобы мне доучиться на казенный кошт, и мама уже собиралась… Но тут война, и я сочла, что правильнее будет оставить гимназию и пойти на курсы сестер милосердия.