Оглянуться назад - стр. 4
К дому № 19 по улице Мануэла Феррейры ди Андради они подъехали в семь часов вечера. Серхио вынул из багажника тяжелые чемоданы и покатил к подъезду, а Сильвия отправилась кружить по кварталу в поисках места для парковки. И тут телефон в кармане снова завибрировал, и на экране высветился недавний номер. Нажимая на зеленую трубочку, Серхио уже знал, что сейчас скажет Лина, знал каждое слово, потому что для этого существует очень мало слов. Когда пришли жена с дочкой, он все еще стоял у подъезда, в галерее с мраморным полом и зелеными изразцовыми колоннами, стоял, окаменев, с телефоном в руке – в лицо дул ветерок, рядом, словно два верных пса, притулились чемоданы, – и думал, что, несмотря ни на что, судьба оказалась к нему благосклонна: лучше всего было услышать такую новость именно в этом месте и в этой компании. Он взял Сильвию за руку, подождал, пока Амалия отъедет на велосипеде подальше, и сказал:
– Он только что умер.
В квартире он первым делом закрылся в комнате Сильвии и позвонил своей сестре Марианелле. Несколько долгих секунд они просто молча плакали в трубку, не нуждаясь в словах: их объединяло пугающее ощущение, что жизнь – не Фаусто Кабреры, а вообще вся – закончилась. Марианелла была на два года младше Серхио, но по каким-то причинам, которых они не понимали, да и не хотели понимать, разница в возрасте совершенно не имела значения – просто случайное число. Возможно, она стиралась из-за личных черт одного и второго: младшая сестра всегда была более дерзкой, более строптивой, более своенравной, а старший брат, напротив, уродился неуверенным и чересчур задумчивым. Но вместе они пережили слишком много всего, причем, казалось бы, совершенно им не предназначенного, и между ними с юности возникла особая связь – связь двух людей, которым ясно, что всем остальным их никогда не понять, и единственный путь к счастью – смиренно признать это. Серхио попытался издалека унять печаль сестры и ничего лучшего не придумал, чем рассказать все известные ему подробности смерти отца. Про диван, на котором тот читал газету, про упрямство, подвигнувшее его встать и пойти накидывать уже накинутую цепочку, про обморок в объятиях жены. Фаусто не дождался скорой. Когда подоспели врачи, признаков жизни уже не было. Свидетельство о смерти выдали сразу, в той же гостиной, и теперь Найибе ждала похоронного агента. Все это рассказала ему Лина, напоследок выдав одновременно загадочную и напыщенную фразу:
– Он умер стоя, Серхио. Так же, как жил.
Был понедельник, 10 октября 2016 года. Открытие ретроспективы назначили на 13-е, четверг, половину восьмого вечера. Поговорив с Марианеллой, Серхио пустился в расчет времени полетов и пересадок, засел за компьютер сравнивать возможные маршруты от Испании до Колумбии. Разница во времени играла против него, но, если поторопиться, он успеет слетать в Боготу, в последний раз увидеть отца, обнять Найибе и Марианеллу, приехать в Барселону с опозданием всего на день, поучаствовать в ретроспективе, пересмотреть свои фильмы и ответить на вопросы зрителей. Однако вечером, после ужина втроем, Серхио лег на серый диван, и вдруг на него навалилось чувство, которого он раньше не знал. Здесь, в чужой квартире с деревянными полами, – его семья, семья, которая однажды уже от него сбежала. А в Барселоне еще и Рауль ждет. Получается, вся эта поездка – возвращение к родным. И он принял решение, которое тогда не показалось ему таким странным, как потом.