Один неверный шаг - стр. 22
Майрон смотрел в окно и молчал, чтобы не мешать ей выговориться.
– Я помню о ней абсолютно все. Как она выглядела, как от нее пахло, как уставала после работы… Ей было трудно даже по лестнице подняться – вот как уставала. Полагаю, за последние двадцать лет я говорила с матерью не более пяти раз. Но думала о ней каждый день. В частности, о том, почему она меня предала. А еще о том, почему мне до сих пор ее не хватает.
Брэнда отвернулась. В салоне автомобиля снова воцарилась тишина.
– Вы разбираетесь в этом, Майрон? – неожиданно спросила она. – Я имею в виду работу следователя и все такое прочее.
– Более или менее.
Брэнда положила ладонь на ручку дверцы и толкнула ее от себя.
– Можете найти мою мать?
Ждать ответа она не стала. Быстро выбралась из машины и устремилась к входу в общежитие. Майрон проследил за тем, как Брэнда исчезла за дверными створками кирпичного здания, построенного в колониальном стиле, завел мотор и поехал домой.
Майрон нашел себе пристанище на Спринг-стрит, обосновавшись в апартаментах Джессики, находившихся в перестроенном под жилые помещения промышленном здании. В разговорах он продолжал отзываться о своей новой квартире как об апартаментах Джессики, хотя давно уже перевез туда вещи и платил половину арендной платы.
Майрон поднялся по лестнице на третий этаж, открыл ключом дверь и сразу же услышал голос Джессики:
– Не мешай, я работаю.
Хотя щелканья компьютерных клавиш слышно не было, это ничего не значило. Пройдя к себе в спальню, Майрон закрыл дверь и решил первым делом прослушать автоответчик. Джессика не подходила к телефону, когда занималась писательством.
Нажав на кнопку, спортивный агент услышал следующее:
– Привет, Майрон. Это мама. – Можно подумать, он не узнал бы ее голос. – Терпеть не могу разговаривать с записывающим устройством. Почему, спрашивается, твоя соседка не отвечает на звонки? Она ведь дома, я точно знаю. Неужели так трудно снять трубку, поздороваться и выслушать сообщение? У себя в офисе, когда звонит телефон, я всегда поднимаю трубку. Даже если очень занята. В крайнем случае прошу секретаршу принять сообщение. Как-никак абонент будет иметь дело с живым человеком, а не с машиной. Надеюсь, ты знаешь, Майрон, как я ненавижу всю эту чертову машинерию? – Она еще довольно долго рассуждала на эту тему, и Майрон вспомнил о благословенных временах, когда телефонные записывающие устройства имели ограничения по времени. Прогресс, конечно, хорошее дело, но далеко не во всех случаях.
Наконец мама стала завершать свой монолог.
– Позвонила просто для того, чтобы сказать тебе привет. А серьезно мы поговорим позже.