Одержимость бандита - стр. 11

Мот не отвечает. Лицо остаётся каменным. Только взгляд начинает темнеть.

– Это я прикрывала ублюдков, которые стреляют в людей?! – голос срывается. – Это ты сидел в крови отца, а я не приехала?!

Шаг. Ещё шаг. Я стою перед ним. Запрокидываю голову. Смотрю прямо в чёрные, пустые глаза.

– Ну? Что скажешь, Раевский?

Грудь вздымается от ярости. Кожа горит. Кровь шумит в ушах.

И где-то, глубоко-глубоко внутри… Мерзко, противно, отвратительно…

Живёт надежда.

Что он скажет что-то. Объяснит. Опровергнет.

Оправдается.

И я ненавижу себя за это.

За то, что часть меня всё ещё надеется.

5. Глава 3.1

Мот молчит. Плечи напряжены, челюсть ходит. Пальцы сжимаются в кулаки. Подаётся ко мне:

– Напомнить тебе, что это ты теперь пытаешься меня засадить? – выдыхает резко. – Ты, нахуй, разбазарила ментам лишнее.

– Оу… – выпячиваю губы, протяжно, как будто удивилась. – И что же я такого сделала, Раевский? Использовала то, что ты мне рассказывал в постели? Ой, как нехорошо. Предала доверие, да? Какое кошмарное преступление!

Сарказм льётся с губ, как яд. Липкий, острый, ядовитый.

Я глотала его ночами, неделями напролёт. Обвинения стали моим любимым деликатесом.

А теперь – я хоть поделиться им могу. Направить отвращение тому человеку, которому оно изначально предназначалось.

– Я такая плохая… – вздыхаю наигранно. – Взяла и использовала человека, которому доверяла. Нарыла всё, что могла. И продала. Ай-ай-ай, звучит ужасно. Согласна, Мот, нехорошо так. Непорядочно. Неприятно, да? Когда в твоей же игре тебя обыгрывают?

Я делаю шаг ближе. Слишком близко. Между нами почти нет воздуха.

– Скажи честно, Раевский. Это злит? Или пугает?

Гнев жжёт внутри. Гулкий, тяжёлый. Я киплю. От его молчания. От его наглости.

От его присутствия.

Мот делает шаг. Последний, разделявший нас. Оказывается вплотную ко мне. Мужчина смотрит на меня сверху вниз.

Между нами миллиметры. Воздух дрожит. Напряжение тянет жилы, дыхание даётся с трудом.

Мы почти прикасаемся.

Почти.

Но ни один не дёргается.

Я чувствую его дыхание. Слышу, как хрустит сустав в его пальце, когда он сжимает кулак. Кровь в висках пульсирует барабанами.

– Это нихера не одно и то же, красавица, – роняет хрипло.

– Разве, мудила?

Его челюсть дёргается. Ноздри раздуваются. Скулы прорезают щёки. Он скалится.

А я только пожимаю плечами. Будто мы говорим о погоде.

– А что? – киваю. – Я думала, мы факты озвучиваем. Я красавица, это факт, который подтвердит любой. А ты мудила. Это тоже факт. Так и живём.

Между нами танцуют искры. Кусают кожу, ищут возможность взорваться.

От взгляда Раевского нутро словно обжигает. Он в ярости. Вены на шее натянуты.