О котах и людях: о ястребинке и розах - стр. 3
– Ничего себе ты наловчился, – только она и выдохнула.
– Это меня Джимми научил, – довольно сообщил Блейз, слезая с приятеля.
Джимми сел, вытянув в пыли длинные ноги и ухмыльнулся во все зубы. Плечи у него лоснились от пота, и по майке растекалось темное пятно. Керидвен моргнула. Вот тигра полосатая!
– Здорово, – наконец, признала она. – Я думала, братик у меня и мухи не обидит.
– Да я и не обижаю, – сообщил Блейз.
Джимми заржал, вскочил, хлопнул Блейза по плечу:
– Да-да, он у нас добренький! – содрал с забора скинутую рубашку и прошествовал во двор. Со стороны умывальника донеслось фырканье.
Керидвен покачала головой и уставилась на Блейза:
– И чем ты там в столицах занимался, братичек?
Блейз снял с забора свою рубашку и принялся ее сворачивать.
– Да… всяким разным… Учился, в основном, я же тебе писал. А боксерский клуб и при университете был, ты не думай…
– Чего не думай? – Керидвен пришлось прикусить губу, чтоб не засмеяться.
Блейз поднял на нее честные глаза:
– Что мне нравится бить людей.
Керидвен поперхнулась. Потом протянула руку и взъерошила ему волосы на макушке:
– Нет, братичек, я так не думаю.
Блейз вздохнул:
– Это как язык. Некоторые просто по-другому не понимают.
– Ага, – радостно объявил Джимми, появляясь из-за забора с сэндвичем в зубах. – Как начнет бубнить – святой такой-то, святой сякой-то, – продолжил он с набитым ртом, – так думаешь все, припадочный. А посмотришь на хук слева – так вроде и ничего, нормальный! – Он дожевал, сбил кепку на затылок и помахал рукой. – Ну, я пошел!
– Как договорились? – спросил Блейз.
– Угу, – они обменялись рукопожатием, и Джимми зашагал прочь по улице.
– И как ты с ним вообще связался? – пробормотала Керидвен.
Блейз замялся.
– Ну… это долгая история. – Он провел рукой по забору и наткнулся на новую кладку – там, где ее правил Ошин. Блейз поднял голову. – Керри, ты… как ты тут вообще?
Керидвен пожала плечом и отвела глаза:
– Да как… вон, огородничаю помаленьку. – В подтверждение слов она принялась общипывать привядшие бутоны с плетей на изгороди. Это было зря – немедленно запахло растертой меж пальцев зеленью и розовыми лепестками, и это вдруг настолько напомнило Каэр-Диен, что накатила тошнота.
Керидвен сжала кулаки в переднике и повернулась к брату:
– Сам-то как?
– Я? – переспросил Блейз. – Да я тоже ничего…
Он повертел в руках сорванный бутон.
– Ты знаешь, я с одним хай-бразильцем познакомился в Камелоте как-то… У них верят, что у человека… или не у каждого человека, у колдуна только, я не очень понял… не одна жизнь, а несколько. Как у кота. Что одна жизнь может закончиться, а он может начать жить другую. – Блейз растерянно поглядел на раздербаненный бутон, сунул ошметки в карман и посмотрел прямо на Керидвен. – Только я думаю, что это неправда. Что жизнь всегда одна. В ней что-то случается, и ты потом живешь с этим всегда. Нельзя взять часть себя и запереть в сундук на замок.