Нулевое лето - стр. 11
Я решил поддержать Эрни в попытках всех примирить, тем более что он был прав (я действительно сыграл в ногу):
– Мой фол. Не успел за мячом. Ваш пенальти.
– А ты вообще кто такой? – спросил меня вратарь-огр без особого интереса. – Сами решим, че нам делать, без всяких залетных…
– Это наш пацан, – перебил его Макс, положив руку мне на плечо. – Короче, бьете пеналь или нет?
Еще пару секунд все молчали, а потом их вратарь взял мяч и пошел к точке, попутно бросив Максу:
– Ты сбавь обороты, дерзила. Нарвешься. Я тебя запомнил, не дай бог с пацанами встретим где-нибудь тут.
Макс уже открыл рот, чтобы что-то ответить, но Эрни поддел его локтем и вполголоса сказал:
– Хорош, нам еще проблем с ограми не хватало.
Пенальти Паша не вытащил, а больше забить до конца игры ни мы, ни они не смогли. Так и разошлись с первым за все время поражением команды нашего дома. Я чувствовал, что виноват: и в проигрыше, и в том, что у ребят теперь намечались какие-то проблемы (пусть и призрачные, и все это могло оказаться просто пустыми угрозами). Когда я по пути назад во двор неловко извинился за неудачный подкат, все стали наперебой говорить, чтоб я не брал все это в голову.
– Забей, – махнула рукой Лизка, – эта «шестидесятка» – такие придурки: никогда выиграть у нас не могли, а теперь шальная победа им голову вскружила. Забудется все к следующей игре.
– Не знаю, будет ли она, – сказал Паша, протирая очки. – Этот огр, по-моему, затаил обиду…
– Да по хер на этих огров, – с пренебрежением бросил Макс. – Ненавижу всю эту уголовщину.
– А что за огры-то? – спросил наконец я.
– Короче, – начал Эрни очень рассудительно, – где-то с прошлой осени началось деление города на молодежные группировки.
– Не, – перебил Макс, – вся эта херь уже сто лет как в городе, у меня ж батя еще состоял…
– Ага, – подтвердил Паша, – поэтому тебя и не трогают, потому что их старшие за твоего батю в курсе.
Паша попросил у Эрни спички и стал поджигать остатки тополиного пуха, сбивающегося в маленькие кучки у бордюров. В Степном сезон цветения тополя уже заканчивался, в то время как в средней полосе России только начинался. Паша ставил спичку между большим пальцем и коробком, головкой к чиркашу (так в Степном называют боковую грань, о которую нужно чиркать), а затем выбивал ее щелчком пальца другой руки. Спичка красиво летела, несколько раз переворачиваясь в воздухе, и, если не успевала потухнуть в полете, зажигала вереницу пушинок.
– Ну да, – продолжил Эрни, – началось-то давно, лет двадцать назад, если не больше. Но всегда как-то это по-тихому было, а вот с прошлого года… В общем, той осенью на пятом пацана в драке убили, и пошло-поехало. Короче, весь город теперь поделен на сферы влияния, на чужой микрорайон лучше без лишней надобности не заходить. Наш девятый контролируют огры.