Новые идеи в философии. Сборник номер 8 - стр. 5

Опаснее представляются выражения, указывающие на то, как мало, по-видимому, параллелизм подтверждается опытом, если ничтожные изменения во внешних телесных раздражениях связаны с большими различиями эффектов в человеческом организме:

мы не можем представить себе, каким образом незначительное возрастание физического раздражения могло бы вызвать несоразмерно большой плюс в физическом эффекте, если бы с ним не соединялось психическое воздействие. Так, оптическое впечатление телеграммы может один раз оставить человека совершенно спокойным, а измененное лишь в одном слове оптическое впечатление другой телеграммы способно убить его. Будет ли здесь одно это слово причиной таких больших изменений, и не должны ли мы допустить, что причиной смерти является испуг, рожденный значением слова?7Мне думается, что и факты подобного рода еще не уничтожают параллелизма; его приверженцы могут всегда сослаться на то, что мы слишком мало знаем механизм телесных процессов и структуру душевной жизни, чтобы сказать с уверенностью: здесь то или иное телесное раздражение не может само по себе произвести данного действия на человеческий организм, и при этом должно участвовать в качестве причины что- то психическое. Правда, в подобных случаях параллелизм ничего не объясняет в деталях, но эту судьбу он разделяет со многими метафизическими теориями; наше незнание – придется сознаться в этом – является здесь именно тем убежищем, где всегда могут укрыться его приверженцы, чтобы спасти его, по крайней мере, в принципе8. Много серьезнее возражения Зигварта, который указывает на то, что всем отличающимся друг от друга психическим актам должны соответствовать вполне определенные физические или химические процессы; тут мы, действительно, подходим к пункту принципиальной важности, который один может решить судьбу параллелизма. Указанием на отдельные факты здесь ничего не поделаешь. Если же Зигварт развивает далее свою мысль в том смысле, что логические законы, по которым мы мыслим, должны были бы совпадать с законами, по которым происходят перемещения атомов в мозговой субстанции, и что такое совпадение логических и физических законов является нелепостью9, то мне кажется, что перед такой формулировкой параллелизм не совсем беззащитен. Разумеется, совпадение логических и физических законов невозможно, но действительно ли оно вытекает из параллелизма? Его приверженцы могли бы указать на то, что позволительно говорить только о параллелизме естественных законов – психических и физических, и что именно логика требует разделения психологической, естественной закономерности и закономерности логической, как нормативной. Но раз это разделение сделано, то параллелизм между физическими и чисто психологическими законами вполне мыслим, и, во всяком случае, логическое значение душевной жизни, протекающей с естественной необходимостью, так же несравнимо с физическими законами, как и с теми естественными законами, которые управляют самой психикой. Как объединить нормы и естественные законы, – это другой вопрос, несравненно более глубокий, который возникает при всяком понимании душевной жизни, как закономерного бывания, и на который мы не обязаны давать ответа, если ограничиваем проблему чисто естественным процессом явлений. Логические законы параллелизм может совершенно игнорировать.