Новое о декабристах. Прощенные, оправданные и необнаруженные следствием участники тайных обществ и военных выступлений 1825–1826 гг. - стр. 57

. Таким образом, Кавелин получил фактически полное прощение, обнаруженные обстоятельства были оставлены без дальнейшего исследования. Кавелин непосредственно участвовал в работе следствия и разбирал бумаги арестованных.

Другой лично близкий к новому императору человек, флигель-адъютант Василий Алексеевич Перовский, представил свою оправдательную записку императору по собственной инициативе, вслед за Кавелиным, 26 декабря[178]. Этот факт представляется неслучайным: очевидно, оба входивших в окружение Николая I офицера согласовали свои действия и позицию, выраженную в представленных показаниях. Согласно свидетельству Перовского, занятия тайного общества ограничивались благотворительностью. Он сообщал вместе с тем, что участники общества часто «говорили о правительстве», утверждая, что в собраниях не участвовал. Письмо-объяснение было принято к сведению. В распоряжение следствия поступили показания, которые свидетельствовали о присутствии Перовского на заседаниях Военного общества в Москве, где говорилось о представительном правлении. Ф. Н. Глинка показал о причастности В. А. Перовского также к деятельности Союза благоденствия, что не нашло отражения в «Алфавите» Боровкова[179]. Перовский получил полное прощение и пользовался особым доверием императора; как и Кавелин, он участвовал в разборе бумаг арестованных (в том числе членов Южного и Славянского обществ)[180].

Старший брат предыдущего Лев Алексеевич Перовский был назван Трубецким в его первых показаниях, представленных до 19 декабря, а затем указан среди членов Союза благоденствия в показаниях от 23 декабря. Чуть позже М. Н. Муравьев назвал имя Перовского на первом допросе у Левашева и в ответ на особый дополнительный запрос уточнил, что имел в виду Льва Перовского. 18 января на заседании Комитета зачитывались показания о Льве Перовском Трубецкого и Муравьева, из которых вполне обнаружился факт принадлежности к тайному обществу; было решено довести об этом до сведения императора[181]. В это время Л. А. Перовский находился в Италии. Получив, вероятнее всего, от брата информацию о том, что его имя фигурирует в показаниях арестованных, он поспешил в Петербург. По прибытии, 25 февраля 1826 г., Перовский представил Николаю I «изъяснение» «в собственные руки». Сведения о рассмотрении этого документа отражены в «журнале» Комитета от 26 марта. Перовский объяснял в своем показании, что для него Союз благоденствия существовал только как «благотворительное общество», что он ничего не знал о политической направленности замыслов его основателей и вскоре отстал от общества. Познакомившись с этими показаниями, следователи пришли к заключению, что они согласны со всеми полученными данными. Лев Перовский был включен в список «отставших» членов Союза благоденствия, оставленных без внимания