Ночные - стр. 29
Взяв под руку растерявшуюся девушку, он повел её на экскурсию по канцелярскому аду. Осмотрели архив с досье почивших «соискателей» и данными об их подавляющем влиянии на следующие поколения; прошлись по системе поиска новых кадров; разобрали критерии, определяющие «перспективность» человека – их оказалось пугающе много.
– А там у нас отдел маркетинга, воображаемая мадам, – не без гордости пояснил Михаил, вводя Серую в зал без какой-либо мебели. – Смотри, как талантливо. Кому нужно, может прийти, вдохновиться и использовать лозунги для найма соискателей.
На стенах в черных рамках висели изречения такого толка:
«Работа должна быть хлебной».
«Не молодая уже, часики тикают, пока остепениться».
«Плохой, но мой».
«Лучше синица в рукаве, чем журавль в небе».
«Выше головы не прыгнешь».
«Не жили хорошо, нечего и начинать».
– И часто действует?
– Часто, их принимают за очень мудрые мысли.
– И тебе это тоже кажется мудрым?
– Конечно. Меня, кстати, скоро повысят до маркетингового директора.
– Ясно. Глубоко же вам тут в мозги лезут. Тогда у меня к тебе есть одно предложение, вернее, беспрекословное требование.
Она железной хваткой вцепилась в плечи однокашника, развернула его к себе, заставив выронить бумаги, и, зло уставившись прямо в глаза, шепотом продолжила:
– Сейчас ты сравнишь про себя, от чего больше счастья – от мечты, даже с виду нереальной, или от безмозглого ползания в собственных слезах. Потом ты вспомнишь своих друзей с факультета физо- и зоонюктологии. Вспомнишь маленькую уютную комнату, напоминающую средневековую, где вы всей компанией так раздражительно ржете до самого полудня, и странную историю с призраком Гофмана. Вспомнишь, с какой тщательностью ты готовишься к занятиям по специальности – в равной степени из любознательности и из уважения к нашему чудаковатому Бояну. Пересчитаешь, сколько редчайших древнеславянских ругательств узнал, когда решил подарить ему на день рождения шоколадные гусли, уж не знаю где добытые. А конце ты подумаешь, хочешь ли вернуться в университет. И если нет, останешься здесь. Навсегда.
Не ожидавший таких нападок Мишка буквально за минуту сменил несколько выражений лица:
Раздраженная растерянность.
Легкое сомнение.
Неловкая улыбка.
Наконец, панический ужас.
– П-пойдем. Пойдем быстрее. Хотя стой, скажи:ещё есть выход? Какой это цикл? Сколько я здесь нахожусь?!
– Судя по этим безвкусным пластиковым часам, скоро будет двое суток. Я искала тебя около восьми часов. Но я ещё видела двери.
– Чего ждем тогда?!
Решить проблему – хорошо, но решить её вовремя – лучше. Проплутав по коридорным лабиринтам целую вечность, неисправимый оптимист Михаил начал подозревать, что, похоже, в мире нет ничего неисправимого. Хладнокровная Серая так и шагала вперед, но дверей из офисного кошмара больше не попадалось.