Ночь в номере 103 - стр. 9
– Ну да! Ты позаботишься об этом.
– Рёкан трепетно относится к желаниям клиентов. Пора бы и тебе научиться читать воздух.
Нобуо вспыхнул до корней волос. Он явно собирался что-то сказать, но передумал. От Рюу не ускользнуло, как обиженно раздулись ноздри младшего брата. Нобуо засопел, как в детстве. Еще немного – и заныл бы: «Бабушка тебя больше любит». И Рюу не смог бы возразить.
При всей своей властности Хакусана-сан позволяла Рюу играть с гостями так, как ему заблагорассудится, лишь бы рёкан приносил прибыль. Она ценила умение Рюу угодить гостю. Старший внук ходил в любимчиках бабушки: ему доставалось больше внимания и больше наказаний. И тут уже не смог бы поспорить Нобуо. Одной рукой Хакусана-сан гладила, другой – карала. Сколько раз бабушка запирала Рюу в подвале, а Нобуо сидел у двери и плакал. Рюу доставалось и за собственные проступки, и за шалости брата. Теперь, когда бабушка все реже покидала свой кабинет, Рюу игрался в волю. Хакусана-сан богатела, 103-й пока пустовал, гости оставляли благодарные отзывы.
Ваучер программа отослала на указанный почтовый адрес. Сопение Нобуо не подействовало на Рюу.
– Из восьмого выезжают сегодня в 12:00. Поможешь с багажом. – Рюу указал на желтую пометку в программе бронирования, сделал запись о смене девятого номера на четвертый из-за жалобы гостя и оставил ресепшен на надутого Нобуо. Весь день младший брат будет лезть из кожи вон, доказывая, что он прав. Рюу знал, что Нобуо действительно прав, но отступать не собирался.
Постояльцы останавливались, завидев Рюу. Белые волосы, казалось, освещали низкие потолки рёкана. Высокий и широкоплечий, в черном кимоно и штанах хакама[15] с золотыми полосами, он прекрасно вписывался в атмосферу старинного отеля. Гости поправляли предоставленные отелем юкаты и неосознанно склонялись перед ним, но он всегда опережал их, первым выказывая полагающееся почтение. Рюу любил постояльцев рёкана и стремился сделать так, чтобы каждый гость считал себя уникальным.
Четвертый номер действительно не располагал собственной купальней, но Рюу обещал ее гостю. Он открыл дверь, вошел в комнату. Татами хрустели под ногами, в настенной нише стояла летняя икебана: бледно-зеленая, почти белая гортензия соседствовала в стеклянном шаре с причудливо изогнутой сосновой веткой. Над икебаной висел свиток со строками Мацуо Басё:
Номер в шесть татами получил название «Сансуй» – «Вода и горы». Комната заканчивалась перегородкой, за которой простирался сад камней. Другие постояльцы попадали в сэкитэй