Нити судьбы - стр. 20

   Я не усидел на месте. Страх сгорал во всепоглощающем огне вместе с проектом торгового центра. Присоединившись к Аделине, я забыл, что не умею танцевать.

   Блики плясали на фресках, придавая им причудливый вид. Ангелы в отсветах стали похожи на идолов. Было в этом что-то языческое. Коля, телефонный маньяк, испортил очарование вечера:

– Менты подоспели! – предупредил из кустов Николай. Я заметил, как мелькнули белые подошвы его кроссовок.

   Нас ослепил яркий свет, а в ушах звенел вой полицейских сирен. Мы переглянулись с опаской, как застигнутые на месте преступления воры. Некстати хитрая улыбка озарила лицо Аделины. Она не боится, и я не стану.

   Меня схватили, в один миг я очутился на земле, вернее, лицом в сырой траве. Земля попала в рот и нос, стали слезиться глаза. Руки шарили по моим карманам в поисках оружия. Рядом со мной положили и Аделину. Чьи-то руки тщательно ощупывали её тело.

– Не трогай её! – громко сказал я. Но из-за земли, что забилась в рот, получились едва различимые звуки, отдалённо напоминавшие человеческую речь.

– Что ты бормочешь, щенок? – гаркнул кто-то сверху и меня рывком подняли.

   ***

   Нас доставили в ближайшую дежурную часть. Аделина не испугалась, гордо вскинув голову, она шла по коридору отделения. Держа её под локоть, рядом семенил страж порядка. Он оказался ниже невысокой Аделины и искоса поглядывал на неё. Меня вели следом с закованными в наручники руками. Я так и не успел убрать грязь с лица.

– Сначала дама! – полицейский пропустил Лину вперёд. В дверях она оглянулась. В её глазах я не разглядел смятения.

   Полицейские составили протокол и задержали нас до выяснения личности, потому что мы не имели при себе паспортов.

   Нас поместили в раздельные камеры административного задержания: меня в мужскую, Аделину в женскую. В каморке было темно, сыро и воняло плесенью. Грибок покрывал стены в углах, отвратительный запах гнили витал в воздухе. Помещение без окон не проветривалось. Я сел в самом углу на свободные нары. В приёмнике томилось двое узников. Потрёпанные, измождённые, они не походили на людей, вольных распоряжаться своей судьбой. Колоритные физиономии, конечно, не раз показывали в сводках криминальной хроники. Задержанные походили друг на друга как близнецы. Грубоватые черты лица, словно высеченные рассерженным скульптором, низкий лоб и лохматые брови, нависавшие над маленькими глазами, которые не выражали дружелюбия. Тонкие поджатые губы говорили о крайней жестокости. Оба одеты в одинаковые спортивные костюмы, что делало их почти идентичными.