Неправильный боец РККА Забабашкин - стр. 33

Этот приём я видел по телевизору и посчитал, что такое перемещение подозреваемых будет вполне безопасно для всех нас. Однако не учёл некоторые обстоятельства, оказавшись в неприглядном положении.

– Лёшка, я не смогу, – показывая себе на перевязанную грудь, прошептал Апраксин. – Я даже самостоятельно встать не могу.

– А ты, дядя Рома, постарайся, иначе тут и останешься, – раздумывая, как лучше его вытащить из палатки, произнёс я.

– Да ты что, Ляксей, у него ж ранение! – неожиданно взорвался Садовский. – Мы ж свои! Мы же чудом выжили! Ты чего на нас ружьё направляешь?!

Глядя на них, словно бы воскресших из мёртвых, я испытывал двойственные чувства: огромную радость оттого, что они живы, и неистовую ненависть, потому что понимал, почему именно их немцы оставили в живых.

– Не ори! – прикрикнул я на Садовского. – Сейчас пока непонятно, свои вы или чужие. Так что голос свой убавь!

– Да как же это непонятно, Ляксей?! Мы же свои!

– А так – непонятно, и всё тут. А потому давайте лезьте наружу, я сказал, иначе хуже будет.

Сейчас я был злой. Я ещё не отошёл от боя. Не отошёл от произошедшей мясорубки. Не отошёл от того, что видел, и в душе оплакивал тех, кто находился в обозе. Поэтому появление двух бойцов, которых я вроде бы как уже похоронил, выбило меня из колеи. После Зорькина, боя, сегодняшнего ужаса, я смотрел на них и словно бы чуял, что они стали предателями и теперь работают на врага.

«А как бы ещё они могли выжить, если всех остальных уничтожили? Всех, включая женщин!» – скрежетал зубами я, борясь с желанием разрядить в них обойму.

Но всё же решил не стрелять. Познакомился я с этими бойцами в первый день попадания в это время. Воевал с ними плечом к плечу, громя фашистов. А потому превозмог свой безжалостный первый порыв, решив дать им шанс оправдаться и убедить нас в своей невиновности.

А тем временем в палатку буквально ворвался чекист:

– Что у тебя тут?!

Вероятно, он слышал, с кем я разговариваю, но всё же не верил своим ушам. Впрочем, как и я.

– Садовский?! Апраксин?! Как вы тут?! – увидев их живыми, ошарашенно произнёс он.

– Товарищ лейтенант государственной безопасности, диверсанты нас в плен взяли, а этот, – Садовский кивнул на лежащее под ногами тело и истерично прошептал: – Обещал нас на куски порезать. Он говорил, что мы долго будем мучиться, прежде чем умрём. И ножом, которым он наших добивал, махал у нас перед лицом.

Воронцов покосился на меня, ухмыльнулся и холодным тоном спросил:

– Что случилось с обозом? Почему вы живы, а другие наши бойцы погибли?

– Витолс помог нам спастись.