Неистощимая - стр. 22
– Аааааааааааа! – ответила площадь.
– Каков молодец, – несколько удивленно сказал Красин; на резко очерченном, медальном лице Красина появилась недоверчивая и кривая, словно бы у Кати, улыбочка. – Да он тучи может вызывать. – Красин привычно огладил бородку. – Его бы прошлым летом сюда, когда во всей губернии стояла засуха. Да-с. Понапрасну богатырская силушка пропадает.
– Vous êtes toujours avec ses blagues![34] – Катя, несмотря на высказанное недовольство, интуитивно прижалась к Красину, потому что р-раз – дунул ветер по площади! Полетели шляпы и шляпки. Красин и не думал отпускать Катину руку, а плохо зашпиленную шляпку ее поймал другой рукой, выронив трость; тут же трость поднял, умудрившись сохранить и котелок на собственной голове.
Первые тяжелые капли дождя упали на толпу.
– Не извольте беспокоиться, Катерина Борисовна, – прежним своим ерническим тоном произнес Красин. – Я не позволю вам улететь. Да-с. Не позволю. Во всяком случае, не позволю улететь без меня. – Капли продолжали падать, и Красин быстро заговорил по-другому и – по-французски, чтобы быстрее послушалась Катя, и – тихонько, чтобы не разобрали стоявшие рядом: – Là-bas… Il faut aller vite! Dépêchez-vous![35]
Катя быстро взглянула на Красина, и они начали протискиваться сквозь толпу.
– Час пробил, господа! – закричал тут Херман громовым голосом, перекрывая крики толпы, шум от движения тысяч ног, короткие недалекие свистки паровых машин, перекрывая сам ветер, уже вовсю свистящий над головами. – Сейчас или никогда! To be or not to be![36]
Тропический ливень обрушился на людей сверху, как каменная плита. Предусмотрительный Красин уже стоял под каким-то крохотным фронтончиком на другой стороне улицы возле запертой железной двери. Вообще-то в толпе прижиматься к стенам нельзя – сомнут. Но перед этой дверью оказались еще и некое подобие портика и оградка; все это напоминало вход в склеп. И небольшой, в два десятка дюймов, каменный выступ надежно прикрыл Красина с Катей от бегущей толпы. Красин закрывал собой и прижимал к двери Катю, которая, надо тут признать, дорогие мои, ничуть не испугалась. Ничуть, значит, не оказалась Катя напуганной дьявольскими действиями прибывшего мессии.
– C’est génial! Il est un magicien! Il a déclenché une tempête![37] – Катя говорила в спину Красину, и злобно щерящийся Красин, то и дело отпихивая от себя людские руки и плечи, не понял великого смысла своей и Катиной прозорливости, не понял и согласился: – Да-с! Несомненно! – И добавил: – Сейчас все разбегутся, и дождь тут же закончится, уверяю вас. Волшебство немедля заканчивается в отсутствие зрителей.