Неистинная для Повелителя - стр. 41
Правитель устало сжал пальцами переносицу.
– Больше всего не хочу вмешивать ее в действительно опасные дела. Если все окажется правдой, нас ждут неспокойные времена, Фэйт. И Руна ни за что не останется в стороне…
– Я закажу у архимагов артефакты с духами-стражниками, усилю охранительные заклинания во дворце и введу контроль на вход-выход слуг. Руна не заметит изменений, не должна, – тут же отозвался Советник. – Плюс уже предложил Лисёнку занятия по владению оружием. Это должно отвлечь ее, она ведь давно хотела освоить какой-нибудь подобный навык. Девочка была рада.
– Всё продумал, – одобрительно качнул головой Амон, прикидывая в уме дальнейшие действия. – Ну а на крайний случай я приготовлю счет в одном из банков в нижних землях, нужно обдумать, какая самая безопасная территория у нас есть из возможных. Напишу ей письмо с руководством к действию, а лучше, если представится возможность, отправлю ее туда с какой-нибудь миссией. И если случится прямое столкновение, ее здесь в этот момент не будет. Это если в идеале.
– Но мы будем надеяться задушить этого змея до того, как все дойдет до подобного. Гадство, и что им не сидится в своих имениях?! Чем их подкупили люди? И чем им не угодили мы? – не сдержавшись, Фэйт ударил ладонью по столу.
– Принципиальностью в некоторых вопросах и наличием собственного мнения, – с усмешкой бросил Правитель.
Пока мужчины обсуждали стратегию и просчитывали варианты развития столь значимого события, как готовящийся государственный переворот, Руна лежала в постели, рассматривая потолок и сгрызая зубами кожицу с внутренней стороны губ.
Думала ли она о политике или о событиях завершившегося дня? Нет. Голову кицунэ занимали беспокойные мысли о прошлом. Ее прошлом, образы которого все чаще всплывали в сознании, словно отбирая кусочки настоящей жизни.
Ее дух тянулся туда, куда уже не вернуться. Ее сердце стремилось к тому, кого уже не было в живых. Ну почему кицунэ так устроены? Почему не могут противиться воспоминаниям всех своих воплощений?! Это ведь так сложно – оставаться собой, когда в тебе столько личностей, пусть и каждая из них – это ты сама, но ведь из прошлого! А жизни у таких, как она, длинные…
Пока она отделяла картинки из двух непохожих судеб, но именно последняя жизнь до нынешнего рождения ранила ее сердце сильнее.
“– Не грусти, моя пятихвостая богиня, а то твой блестящий черный мех однажды поседеет”, – словно наяву слышит она такой далекий, но такой желанный насмешливый голос мужчины, от которого даже сейчас сердце непроизвольно сжимается.