Неистинная для Повелителя - стр. 43
И вот, он сам попросил ее прийти. Вечером!
– Ты чего такая довольная? – заметив валяющуюся в траве спустя какое-то время воспитанницу Правителя, полюбопытствовал садовник, что пришел в очередной раз подстригать кусты эльшеолы в саду.
Добрый мужчина плевал с высокой колокольни на слухи о Руне и часто относился к лисе лишь как к милой маленькой племяннице. Он в принципе любил детей, кицунэ знала о нем многое, как и обо всех слугах во дворце.
– Хупперт, – мечтательно вздохнула девушка, собрав руками под себя несколько ярких бутонов, – сегодня такой чудесный день. Ну посмотри сам, как много света, как цветочки пахнут.
Затем она все же поднялась и, подойдя ближе к мужчине, поправила на его голове легкую шляпку из тончайших веточек элесгона, что рос на их территории.
– Не знай Сиятельную госпожу, подумал бы, что влюбилась, – прищурил он глаза, вокруг которых тут же собрались мелкие сеточки морщин.
– А я что же, влюбиться не могу? – удивилась Руна, театрально растерянно захлопав в ответ глазами.
Она бы руки в боки поставила и сделала грозный вид, но решила не усердствовать перед стариком.
Тот лишь многозначительно хмыкнул, и Руна, уже не ождая ответа, принялась помогать Хупперту.
– Главное – не бояться пораниться. Когда творишь что-то красивое, например, как этот цветочный куст – надо понимать, что несколько болезненных кровавых царапин – ничто, по сравнению с тем результатом, что получается спустя время.
Девушка уже было открыла рот сказать, что уколоться или поцарапаться ветками не боится, но внезапно замолкла, не выдавив ни звука. Поймав мысль, она замерла и перевела взгляд на один из ярких бутонов.
– Думаешь, любовь и боль всегда идут рука об руку? – риторический вопрос, потому что Руна на своей шкуре убедилась в этом. – Тогда ведь проще вовсе не любить.
– А зачем тогда жить? – ни секунды не сомневаясь, тут же ответил старик.
Она бы хотела ответить ему что-нибудь. Хоть что-то. Но мысли спутались. Так бы и продолжалась в девушке внутренняя борьба, если бы со стороны не послышалось шуршание травы от чужих шагов.
– Что госпоже голову забиваешь, Хупп? – дородная женщина с корзиной сдобы наперевес подошла и сунула в руки каждому по свежей теплой булочке. – Какая ей любовь, наши управители к лисичке никого не подпустят, вечно ей в девках ходить, вот увидишь.
Она, вроде бы, смеялась, глаза ее были добрыми, но в голосе слышалось явное сочувствие.
А Руна взяла и разулыбалась. Потому что в ее сердце от таких слов разлилось приятное тепло, а вовсе не обида или грусть.
– Кого любить, а кого отвергать – решать буду только я. Всегда, – самодовольно произнесла она, задрав подбородок.