Недоступная - стр. 33
Приступ раздражения накатывает волной.
Теперь всё понятно! Конечно, почему бы и нет? На обещание привезти ребёнка самому было забито так же легко, как и на все слова, что он когда-то говорил. Редкостный пустозвон! Мне значит, вечер сорвал, а сам свободно ходит и улыбается. «Красота», твою мать! Корона мужику не давит!
И всё бы ничего, плевать на его развлечения и очередную звездатую подружку. Масштаб катастрофы, зависшей над головой – глобален. Просто пиздец какой…
Смотрю в глубокие карие глаза сына. Мой мальчик… ну, что же такое-то, как невовремя мы столкнулись с твоим папашей.
Эмиль ничего не замечает, занят своими мыслями, очередной словесной тирадой, которую даже мне сложно разобрать – на своей волне парень. Активно показывает пальцем на уходящие вверх ветрины и что-то быстро-быстро лопочет. Моё сердце, в кровь… в данную секунду.
Сын никогда не видел меня с чужим мужчиной. Он не знает, что это такое, когда мама кого-то обняла и этот кто-то, мало того не знаком, ещё и виды на мать имеет. А тут ситуация, в которой отец обжимает деваху. Грёбаные грани сошлись в центре вселенной.
Глаза сами собой закатываются. Культура… традиции… – хренова пыль… Её он лапает нормально так, не стесняясь и не боясь этих самых традиций. Как удобно, блять, трактовать традиции по-своему усмотрению. Гениально просто.
Язвлю внутри, а сама вглядываюсь в лицо Эмиля- не дай, Боже, увидит.
Мы с Маратом не вместе, живём разными жизнями, всё логично, только это не отменяет обоюдную ответственность! Когда-то наступит тот самый момент, когда он задаст вопросы, будет анализировать и сам сделает выводы, а потом придёт ко мне. Эмиль обязательно спросит:
– Мам, а почему папа не живёт с нами? У других папы живут дома, а мой не живёт… Он бы водил меня в садик, мы играли потом, не нужно ездить никуда…
Мысленно возвращаюсь обратно и понимаю – страх облизывает нутро. У Эмиля такой взгляд мечтательный, он в данную секунду заглядывается на что-то и улыбается, а у меня в крошку всё. Просто стёкла в глазах!
А ведь, придётся подобрать правильные слова. Те самые, которых у меня до сих пор нет! Сколько бы не крутила в голове, всё равно – нет. Моя мать не церемонилась в этих вопросах, жёстко проходилась по папе, я такого Эмилю не желаю. Диссонанс не должен касаться детства. Не хочу так – это больно.
И пока я решаю, что для него лучше, а что нет, уже сейчас предпринимаю действия. Тыкаю на тач-панель часов, экран оживает, привлекая внимание. Смоляные брови сына взлетают вверх, рот приоткрывается от удивления. Эмиль выдаёт громкий, радостный писк и тыкает на нашу с ним фотографию.