Недостойная невеста - стр. 26
Хозяйка заведения вновь бесцеремонно уставилась на Луизу, но, все же, поклонилась:
— Прошу, сударыня. Только не обессудьте — у нас по-простому. Я мадам Триголе, хозяйка.
Луиза кивнула, проходя в помещение:
— Мадемуазель де Монсо. Мне нужна чистая комната и легкий ужин. И горничная, которая поможет раздеться и привести в порядок платье.
Общий зал был совершенно безлюден и мрачен в свете единственного фонаря. Похоже, все постояльцы разбрелись по комнатам. Луиза развязала тесемки плаща, наслаждаясь влажным дымным теплом. Заметила настороженный взгляд хозяйки. Скромность туалета ту совсем не обрадовала. Брови трактирщицы поползли вверх:
— Разве мадемуазель путешествует без горничной?
Этот вопрос уже не удивлял. После первой же остановки Луиза сочинила вполне пригодную версию, которую рассказывала уже без всякого смущения:
— Увы, сударыня, моя горничная серьезно заболела в дороге, и два дня назад пришлось оставить ее на попечение кармелиток. — Для особой достоверности она старалась произносить это с легкостью, присущей мадам де Ларош-Гийон, но внутри вся горела от этой лжи, боясь быть пойманной. — Надеюсь, Господь сжалится над ней. Но неотложные дела не позволили мне задержаться.
Мадам Триголе все еще елозила взглядом по платью Луизы, и становилось совсем неловко. В провинции люди были гораздо проще, а здесь создавалось ощущение, что эта бабища способна запросто вышвырнуть за порог. Трактирщица невпопад кивнула, видно, собственным мыслям:
— Комната имеется. Во втором этаже. Со свечой, чистыми простынями и окном. За ночь будет стоить семнадцать су.
Луиза лишь сцепила зубы от ужаса. Хозяйка даже еще не окончила расчет.
— Ужин, полагаю, только для вас?
Луиза сглотнула:
— Мои слуги тоже голодны. Обговорите это с Пьером.
Триголе пару мгновений постояла в задумчивости, прикидывая сумму:
— Ужин, услуги горничной, которые окажет вам моя дочь, место в конюшне и овес для лошадей. За все один ливр и пять су, мадемуазель. Если прибавить завтрак…
Луиза поспешно перебила:
— Завтрак не понадобится.
Та кивнула:
— Как угодно, сударыня. — Она посмотрела в сторону лестницы, ведущей на второй этаж, и истошно заорала: — Колет! Колет! А ну, спускайся, прислужи мадемуазель! Живо!
Луиза слышала лишь звон в ушах. Один ливр и пять су… Ее сковало ужасом. Это означало, что останется лишь два су и девять денье…
Дочь мадам Триголе оказалась высокой тощей девицей лет шестнадцати. На фоне своей пышнотелой яркой матери совершенно невзрачной, будто бесцветной. Она чем-то неуловимо напоминала Франсуазу. Может, колким взглядом, может, чем-то остреньким, мышиным. Девица произвела неприятное впечатление.