Размер шрифта
-
+
Неболочь - стр. 6
Того, что содеяно (знаю), и что не простится иным…
Стирая слезу, уповаю на родину, трезвую в дым.
Деревья
Дебелый колокол тюрьмы, луны дочерней Алькатраса,
Звучал – разводами сурьмы – лес, как негроидная раса.
Мой дом на левом берегу, мой снег полуночен и чёрен,
Деревья, через «не могу», по руслам (вычегден, печорен)
Плывут; мост – разводным ключом, порукой сгорбленные горы,
И бьёт неоновым бичом деревья город, как Негоро.
Они увязаны в плоты, они готовы для закланий,
В пустотах вечной мерзлоты гремят, как в трюмах, кандалами.
Деревья! Черенки лопат, из калиброванного бруса
Постройки… (ветер-психопат подсказывает) Иисуса
Крест. Иносказательно, мозги моей подруги-эфиопки
(Не говоря про пироги её ракообразной попки).
Деревья! Беглые рабы, гробы, вместилища иллюзий…
Я избежал – какой судьбы, застряв и догнивая в шлюзе?
Орбита
Что я знаю о том, что не знаю? Белый лес у дороги, молчи!
Я слова, как ключи, подбираю… Облака – не оплывок свечи.
Голубая блевотина зноя, обречённый наречием луг…
Я слова, словно ставку, удвою и построю в шеренгу, как лук
При посадке… Жужба самолёта, проблесковых глаголов огни.
Гироскопом в кабине пилота я вращаюсь быстрее, чем дни
Или ночи – мой дух орбитален, он прирос пуповиной к земле,
Он зависит от вешних проталин, от печёной картошки в золе;
Он зависит от времени века, от вихляния рыбок у дна…
К сожалению – от человека, что зияет в провале окна.
Квест
Тождественным прохаживаясь полем:
Стога, погост, дорога в магазин…
Завидую, как ветер своеволий
Вбивает и выстраивает клин,
Умело выколачивая «жизни» —
Не у забора пыльный половик…
Я хлеб купил и, помня об Отчизне,
Надменно прикусил себе язык.
Могу погуглить замкнутое поле:
Есть хлеба на неделю в аккурат;
Тушёнка, лук, немного разносолий…
Рябина – неподсчитанных карат —
За окнами… Примечена клестами,
Но ими не затронута пока.
Пойду, пройдусь… Зима не за горами,
Не под руками вечности река.
Удод
Трава копошится у входа в мой дом, на деревьях в саду
Закат – опереньем удода – бликует, как ветер по льду.
Мигнёт перед тем, как включиться, над белой дорогой фонарь…
Удод – одинокая птица, а я – одинокая тварь.
Зари сыромятное мясо шкворчит в сухарях облаков.
Я гнусь, как еловое прясло, под гнётом грядущих снегов.
Я мёрзну, как сущий паломник, до кожи сносивший испод!
Тону в полынье вероломной, едва заскрипит ледоход.
Гнию кожурой корнеплода под раковиною в тазу…
Конец ознакомительного фрагмента.
Страница 6
Продолжить чтение