( Не)любимая невеста дракона. Право на истинную - стр. 16
Кровь в венах пульсирует. По телу разливается желанный жар, принося расслабление. Горячая вода всегда расслабляла тело и мышцы, успокаивая дракона.
Прогулка прошла просто отвратительно, мало того что я поддался уговорам Деффин проехать по площади, так ещё и встретил её.
Предательницу и изменницу.
Деффин осталась довольна, а я — нет. Более того, дракон разбушевался так, что едва взял над ним контроль, задушив все инстинкты. Такой трюк чреват для меня неприятными последствиями. Впрочем, все последствия ещё впереди, и я помню об этом.
Всё тело ломило, и знобило как при простуде до сих пор. И эта проклятая метка, которую выжег с мясом, болезненно ныла.
Несколько минут просто лежу не двигаясь, стараясь ещё больше расслабиться, вслушиваясь своим драконьим чутким слухом, как мягко падает снег за окном.
Дышу ровно, усмиряя неспокойного дракона внутри себя. Но проклятый образ нищенки постоянно будоражит его, она стоит перед глазами, стоит мне отпустить контроль, как болезненное прошлое выстреливает прямо в цель, заставляя сердце сжиматься.
Я помню отчётливо ту ночь настолько, будто это произошло не два года назад, а вчера.
Моя Эшли в постели другого мужчины, такая невинная и порочная, пахнущая так сладко и омерзительно от близости другого.
С ним она и сбежала.
Я вычеркнул её из своих мыслей и сердца. И сейчас ненавидел себя так же, как и её, позволяя мыслям о ней снова завладеть мной. Снова думать о ней, вспоминать и глушить чувства, которые словно яд выжигали меня, разрывали на куски.
— Проклятые небеса! — сжимает края ванны, вонзая в мрамор пальцы.
Встреча с ней — это наказание. И как так вышло что она оказалась моей истинной. Нет, это не наказание, это насмешка, жестокая и несправедливая.
Острые, как шипы, воспоминания вонзаются в плоть. Те счастливые моменты, когда мы были вместе, гуляли по цветущему саду. Переплетая свои пальцы с её, я ловил каждую её улыбку и взгляд, наполняющий сердце, чем-то особенным, сладким дурманящим, что голову сносило, её взгляд, который задержался в моей памяти навечно.
И сейчас она с кем-то ещё, кто держит её за руку, а она смущённо опускает взгляд. Кажется, она не сильно страдала от потери метки и быстро нашла утешение в другом.
Я ненавидел себя, что вообще заметил её среди других, будто никого больше на площади не было, ненавидел за собственную злость и желание приблизиться, схватить, унести как можно дальше и присвоить себе. Ненавидел себя за необузданное желание, которое она вызывала одним лишь своим взглядом. Ненавидел свою одержимость ею, которая раскаленным железом текла по венам.