Навстречу миру - стр. 41

себя. Наша равностность испаряется. Сердце закрывается. В этот момент мы не способны дарить и получать любовь. Испытывая отвращение, мы говорим другим: «Катись в ад». Мой отец также объяснял, что наше невротическое вращение в колесе страдания содержит семена освобождения и что мир людей дарит лучшие возможности для пробуждения. Это значило, что я могу достигнуть просветления уже в этой жизни. Я просто хотел научиться медитировать и соскочить с колеса, а старый монах не говорил мне, как это сделать. Я вырвался и побежал искать своего брата.

На колесе шесть миров расположены в определенном порядке: от меньших к большим мукам. Но мы не переживаем их в такой конкретной последовательности, и к тому же не стоит воспринимать их слишком буквально. Например, отличительная черта мира богов – чувство обособленности, и часто богатство отделяет нас или даже ставит выше других. Но нам вовсе не обязательно быть богатыми, чтобы ощутить себя как обитателя этой сферы существования. Мое собственное чувство обособленности было отчасти результатом привилегированного воспитания, а также роли и статуса в монашеской среде. С другой стороны, эти же обстоятельства заставили меня отважиться на неопределенность анонимного странствования. Потом на вокзале в Гае и в поезде потрясение от того, что я оказался один, отправило меня в ад. Когда я покинул Тергар и такси не появилось, я погрузился в тупость мира животных, оказавшись неспособным использовать логическое мышление. Я вернулся к животному уму позже, когда отреагировал на звук, не исследовав прежде его источник или воздействие. В мире голодных духов, мире неутолимой жадности, моей жаждой стало стремление к защите. Миру полубогов свойственна зависть, поскольку его обитатели всегда хотят оказаться в мире богов. Ребенком я часто завидовал тем, кто обладал большей социальной свободой, чем я, особенно когда стремился избежать внимательных глаз тех, кто обо мне заботился. Но в этом поезде я чувствовал себя слегка потрясенным тем, что меня полностью игнорировали; и мой ум прыгнул сразу в мир богов, так как я почувствовал зловонный душок гордости.