Наследники или ренегаты. Государство и право «оттепели» 1953-1964 - стр. 19

Расчеловечивание и обезличивание всех, начиная с ближайшего окружения правителя и заканчивая зэками и опустившимися, – вот, полагаем, главный признак тоталитаризма, а не культ вождя. Стремление людей вернуть свою личность витало в воздухе, а это грозило крахом тоталитарного режима и вообще завершением коммунистического эксперимента. Советское руководство если не понимало, то чувствовало это и потому страшилось всяческих перемен, противодействовало им.

Вместе с тем ситуация могла выйти из-под контроля. Было понятно, что по мере освобождения политических заключенных они начнут рассказывать, как и за что их посадили, доказывать свою невиновность и, скорее всего, справедливо обвинять в своей трагедии не только Сталина, но и его близких и дальних соратников. Могли возникнуть серьезные вопросы о причастности к репрессиям членов «коллективного руководства», в том числе самого Хрущева, в частности за период, когда он возглавлял партийные организации в Москве и на Украине. В то же время оставлять политических заключенных в лагерях было так же опасно: в обществе мог создаться негативный климат и сформироваться мнение, что нынешние вожди и есть главные зачинщики незаконных репрессий, боящиеся расплаты. К тому же в 1953–1954 гг. во многих лагерях прошли бунты и массовые акции неповиновения заключенных.

Побороть эти тенденции было уже невозможно. Оставалось только их возглавить. Никита Сергеевич поступил в полном соответствии с общеизвестным анекдотом о трех конвертах, оставленных уходящим руководителем своему преемнику. Как известно, в первом конверте была записка: «Вали все на меня»[41].

Начало эпохе разоблачения культа личности Сталина было положено ударным, хотя и секретным докладом Н. С. Хрущева на XX съезде КПСС (14–25 февраля 1956 г.)[42].

Перед новым 1956 годом, на заседании Президиума ЦК КПСС 31 декабря 1955 г., обсуждались «вопросы, связанные с реабилитацией». Была создана «комиссия в составе тт. Поспелова, Комарова, Аристова, Шверника, которой поручено просмотреть все материалы». Непосредственно на заседание Президиума был доставлен заключенный Б. Родос, в свое время следователь по особо важным делам МГБ СССР, один из главных исполнителей политических процессов конца 1940-х гг. Его показания подтвердили, что Сталин лично руководил террором.

Непосредственно перед началом XX съезда, 8 февраля 1956 г., «комиссия Поспелова» представила в Президиум ЦК многостраничный отчет о репрессиях прошлого[43], в котором содержалась убедительная картина массового террора власти по отношению к населению страны.