Нам можно все - стр. 36
— Я так не думаю, — отрицаю и для усиления эффекта качаю головой. Мол, нет, ты не так понял. Хотя разве можно было мои слова как-то иначе интерпретировать? Я же вполне четко задавала вопрос.
— Угу. Я так и понял. Сегодня особенно, — улыбается краешками губ. — Вот. — Достает из внутреннего кармана пальто карту и протягивает мне. — Если что-то понадобится.
Смотрю на пластик в его руках и покрываюсь льдом. Зачем он так? Я не просила. Я ничего у него не просила.
— Зачем? — сглатываю. Мороз по коже.
Он решил, что мне от него деньги нужны? Что набиваю себе цену всеми своими словами и действиями? Это же не так!
— На ежедневные расходы. Стоит есть что-то кроме жареной картошки и макарон в твоем положении. Плюс расходы на врачей. Витамины там всякие, — пожимает плечами.
Его рука все еще висит в воздухе. К карте я не притронулась.
Стыдно. Так стыдно. Щеки огнем горят.
Если бы не ребенок, ничего бы между нами больше не было. Он просто бы уехал в свою красивую жизнь, которую любит. Я же продолжила бы жить так, как и раньше. Трудно, да, но мы слишком разные, чтобы быть вместе. Настолько, что я до сих пор не вижу для нас будущего.
— У меня есть. Я работаю, Матвей.
— Будет еще, — кладет карточку на тумбочку, когда понимает, что в руки я ее не возьму.
— Забери. Не надо. Правда, Матвей…
Шумаков проходится по мне взглядом, который заставляет замолчать. Сглатываю и опускаю голову. Другая на моем месте, вероятно, радовалась бы, а я чувствую себя так, будто ребенок, что живет внутри меня, единственная возможность изменить свое финансовое положение. И это мучает. Сильно. Как и то, что только этот ребенок вынуждает нас столкнуться в точке невозврата, которая свяжет нас на всю жизнь, не беря в расчет то, насколько мы разные.
— Пусть будет.
Мот поджимает губы, барабанит пальцами по поверхности тумбы, на которую положил карту, и делает шаг к двери.
Хочется его обнять на прощание. Пальцы на руках сводит от этого желания. Но я стою молча, опустив голову, подглядывая за тем, как Матвей вот-вот уйдет, из-под полуопущенных ресниц. Сердце сжимается в этот момент и так сильно ноет в груди, что хочется кричать, ну или заплакать. Горько и отчаянно.
— Забыл. По поводу переезда я подумал, что если ты не хочешь ехать со мной, то я могу снять тебе квартиру. Здесь.
Вздрагиваю от этого предложения. От слов, которые в данной ситуации просто добивают.
— Зачем? — шепчу.
— Тебе нужно высыпаться, да и вообще, — окидывает взглядом нашу скромную прихожую.
Злюсь, конечно. Никто не выбирает, в какой семье ему родиться. Ни я, ни он не выбирали…