Наглец - стр. 18
Это заставляет меня чувствовать себя последней сволочью.
В конце концов, что плохого случится, если я пару часов потусуюсь среди таких же снобов, каким все считали и меня?
– Хорошо, – киваю, заранее приготовившись весь вечер строить из себя невозмутимость.
Главное, не утухнуть от скуки.
– Вот и ладненько, – сияет мать. – Осталось только подобрать тебе что-то в одной цветовой гамме с нами.
– Это ещё зачем?
Неужели нельзя просто прийти, сделать доброе дело и свалить? Зачем нужны все эти детские причуды с «общим цветом»? Это ведь обычный приём, где соберутся люди, привыкшие к наигранным улыбкам и показушному добродушию, которым эти «сливки общества» прикрывают своё лицемерие и меркантильность, словно ширмой...
Мать цокает.
– Что бы ты в этом понимал... Каждая семья будет в своей палитре – у нас это будет бардовый.
У меня вырывается смешок, потому что в моём гардеробе вещей такого цвета даже близко не было.
Хотя...
– Будет тебе бардовый, – криво ухмыляюсь родителям, отчего мать подозрительно щурится.
Вообще я по жизни терпеть не могу яркие цвета и всякие новомодные принты в одежде; если открыть мой шкаф, то глаза ожидаемо разбегутся от обилия чёрных, тёмно-синих и серых цветов с перемежающимися оттенками. И в этом мрачном царстве было всего два светлых пятна: мой белый костюм, купленный на венчание родителей два года назад, и в который я при желании мог бы втиснуться и сегодня, если б не дурацкое условие; и бардовая рубашка, которую на прошлый день рождения подарил Лёха – со словами «Твоя одежда навевает такую тоску, что энергетические вампиры подохли бы от голода». Фыркаю, потому что понятия не имею, как Шастинский умудрился подарить мне именно ту вещь, которая понадобилась мне через год.
Официальный приём запланирован на семь часов вечера, так что я надеялся, что моего двухчасового присутствия хватит для того, чтобы произвести нужное впечатление, потому что торчать там «до победного» в мои планы не входило. Прикинув, что в моём распоряжении есть ещё целых четыре часа, плюхаюсь на кровать, надеясь провалиться в полуторачасовой сон – я ж не робот, чтоб сутки на ногах без последствий провести – но телефон издаёт звук упавшей на стол монеты.
«Я уже две недели пытаюсь вытащить вас всех подальше от цивилизации... – бухтит Лёха. – Хоть бы спасибо сказали».
«СЕЙЧАС ЯНВАРЬ! – закипает Кир. – Куда ты собрался? Отмороженными причиндалами тюленей пугать?»
«Блин, реально, давайте хотя бы марта дождёмся, – взывает к разуму Егор. – В такую погоду только у камина под пледом торчать».
«По-хорошему, самое то будет в середине апреля