На руинах Константинополя. Хищники и безумцы - стр. 55
Шехабеддин почувствовал, как Заганос садится рядом с ним и кладёт ему руку на плечо.
– Я согласен быть твоим другом, – сказал албанец.
Евнух развернулся и внимательно посмотрел в глаза этому человеку. Человек, хоть и убрал руку с плеча Шехабеддина, не опускал взгляда. И в этом взгляде была готовность проявлять терпение и заботу.
«Зачем человеку это нужно? – спросил себя Шехабеддин. – Зачем ему возиться со мной, если он меня не знает?» Но затем вспомнилось, как терпеливо Заганос вёл по обочине своего захромавшего коня. «Если конь достоин такого отношения, то я – тем более, – решил евнух. – Ведь этот человек сам сказал, что я лучше животного».
А ещё вспомнилась история, рассказанная румами, о том, как Искендер относился к своему боевому коню: заботился и не забывал, даже когда конь состарился и не мог служить в походах. В поведении Заганоса было что-то похожее, ведь он, конечно, знал, что для коня нет ничего хуже, чем хромота. Если ногу нельзя вылечить, такое животное режут на мясо. Но Заганос вряд ли поступил бы так. Вероятнее всего, он продолжал бы содержать коня, пока тот не умрёт своей смертью.
«А если этот человек и есть мой Искендер?» – задумался Шехабеддин, но, помня о предыдущих разочарованиях, которые пришлось изведать в жизни, не торопился поверить в удачу. И всё же тревога за будущее, ещё недавно мучившая его, ушла, поэтому он повеселел, и теперь его улыбка не была горькой.
– Заганос, друг мой, ты не пожалеешь об этом решении. Клянусь! – пообещал евнух. Бросив взгляд на своё плечо, где только что покоилась ладонь человека, он повторил тот жест: тоже положил свою ладонь человеку на плечо. И почти сразу убрал. – Кстати… Где ты думал остановиться на ночлег до того, как мы повстречались? – Не дав Заганосу ответить, он продолжал: – Ты остановишься у меня, то есть у своего друга. А твой конь будет гостить в моей конюшне столько, сколько нужно, чтобы нога зажила. Если заставить его идти куда-то ещё, это вредно для ноги. Ты согласен?
– Да. – Заганос кивнул. – Но тогда мне нужно пойти и сказать своему приятелю, с которым я уже договорился о ночлеге, что не останусь.
Евнух почувствовал что-то похожее на ревность: «Что ещё за приятель?» Однако внешне остался радостным:
– Хорошо. Но возвращайся поскорее. И как бы твой приятель тебя ни уговаривал, не думай у него оставаться. У твоего приятеля наверняка нет такого большого дома. Остановившись там, ты его стеснишь. А я здесь один в этом множестве комнат. Мой секретарь, слуги, охрана – это всё не то. Ты же понимаешь? Я не хочу быть здесь один. Возвращайся поскорее.