Муза для чудовища - стр. 29
Ещё был дядя Стёпа. Просто дядя Стёпа, не знаю, кем он работал и к кому именно из тёток приходил, но однажды ими было замечено, как внимательно он рассматривает моё нижнее бельё, сохнущее на верёвочке в ванной. И дяди Стёпы не стало.
В общем, не любили мы с тётками Восьмое марта. Я, в силу своего возраста, пока ещё просто так, а они, наверное, просто устали ждать, что однажды им преподнесёт букет роз не ученик или благодарный читатель, а любимый мужчина. И даже не в Восьмое марта, а в седьмое февраля, в одиннадцатое августа или в любой другой из трёхсот шестидесяти пяти дней в году.
Ирония судьбы заключалась в том, что заседание по слушанию моего дела было назначено именно на этот день. Хорош подарочек, нечего сказать. И после этого народ ещё удивляется, за что я так праздники не люблю!
Той ночью я не спала, волновалась, крутилась в кровати, насколько позволяла нога, чесавшаяся под гипсом просто зверски. Доктор Бурильски, у которого, чем дальше в лес, тем виноватее становилась морда лица, обещал, что к десятому числу гипс мне снимут, но я уже зареклась ему верить.
Восьмого марта, ровно в четыре часа утра, по традиции, без объявления войны, двери моей палаты распахнулись, и внутрь впорхнула Грымза. И в руках у неё была футболка с коротким рукавом, простенькая, но зато совершенно новая, я этикетку сама отрывала, длинная джинсовая юбка и – барабанная дробь!!! – трусы! Наконец-то! Самые обыкновенные, хлопковые, белые, с одиноким голубеньким бантиком спереди… Я чуть не расплакалась от умиления и, на радостях, что уж совсем плохо, едва не расцеловала Гримхильду.
Последняя расцелованной быть не хотела и даже на полную благодарности улыбку не ответила, велев мрачно и уже привычно:
– На живот!
Я получила свой традиционный утренний укол в многострадальную ягодицу, после чего Грымза сказала:
– Я распорядилась насчёт завтрака. Хотите, чтобы я позвала нянечку или с переодеванием справитесь сами?
Нянечка была у меня накануне вечером, поэтому сейчас мне не нужна была помощь ни с мытьем головы, ни с обтираниями, а уж с такой мелочью, как облачиться самостоятельно, я как-нибудь справлюсь. В конце концов, у меня сломана нога, а не позвоночник, поэтому я без сожаления отослала Гримхильду, а затем, использовав по назначению влажные салфетки, наконец, впервые, наверное, за целый месяц оделась и перебралась в кресло-каталку.
А вот с завтраком возникла проблема. Мне бы и так кусок в горло не полез, но тут ещё на пороге и Ингвар Эрато нарисовался, а я, честно говоря, основательно устала от него за истекшую неделю.