Мой возлюбленный король - стр. 69
В какой-то момент Лайонел задрал мою сорочку к груди и принялся целовать живот. Мы оба дышали тяжело и часто, но страшно мне не было. «Истинная леди никогда не снимает рубашку перед мужем. Он не должен видеть её пупка, – зазвучали в голове слова, когда-то произнесённые мамой. – В противном случае это уже распущенность, свойственная женщинам из борделя, а леди не может им уподобляться». На это замечание я лишь мысленно улыбнулась. Если моё теперешнее состояние и есть распущенность, то я готова раствориться в ней без остатка.
Единственная в комнате свеча продолжала гореть, ветер надувал шторы. Лайонел потянулся к моей шее и попытался расстегнуть пуговицы на вороте. Его пальцы дрожали и не слушались. Так и не справившись с петлями, он просто разорвал ткань и, обнажив мои плечи и ключицы, накрыл руками грудь. Я вновь издала сладкий стон, и череда поцелуев от шеи к животу продолжилась. Я лежала перед ним почти нагая, и только узкая полоска ткани под грудью ещё прикрывала меня от него. Он сжал мои плечи и заставил выгнуться. Я послушалась. В его руках я была мягкой, как глина. В его руках я таяла, как снег.
А потом всё почему-то закончилось. Лайонел как-то странно взглянул на меня и рывком одёрнул сорочку, прикрыл колени и икры, резко встал и надел поднятую с пола рубаху.
– Думаю, на этом нам стоит остановиться, – произнёс он. Я моргнула. Моргнула трижды – ничего не поменялось. Точнее, стало ещё хуже. Мой супруг повернулся ко мне спиной.
– Я сделала что-то не так?
– Напротив, Вы сделали всё как нужно.
– Но… Вы ушли, а я…
– Сегодня я слишком много выпил. И за ужином, и после. Вино ударило мне в голову. И Ваша красота... Она пьянит крепче любого алкоголя.
Прихватив разорванную на груди ткань, я села и поправила взлохмаченные волосы. Когда Лайонел был рядом, истина всегда доходила до меня через время, однако сейчас небеса надо мною сжалились. Дотронувшись до плеча, я вспомнила про ужасный рубец, оставленный стрелой. Вспомнила и содрогнулась от ужаса.
– Это из-за шрама, да? Он такой уродливый, что…
– Из-за шрама. Но не в том смысле, в котором думаете Вы. Просто он отрезвил меня. Я вспомнил, что Вам из-за меня и так немало пришлось пережить. Если я добавлю ещё и это, то буду чувствовать себя последним мерзавцем.
– Но мы женаты. Женаты перед Богом и перед людьми. Почему тогда Вы будете чувствовать себя мерзавцем? – Слёзы из моих глаз текли рекой – я хлюпала носом и уже не пыталась остановить их. – Это из-за Марии Дегур? Опять она?! Снова она! Умерла, но всё равно над Вами господствует? Вы по-прежнему пытаетесь быть ей верным?