Московский расклад - стр. 4

Гена приехал за нами в 11 часов. Мы уже позавтракали и ждали его у гостиницы. Я купил газету и в ожидании друга читал последние московские сплетни. Хотя мы и не виделись уже несколько лет, но своего друга детства я узнал сразу. Правда, он немного погрузнел, на голове ещё чётче обозначились залысины и из глаз исчез присущий ему озорной огонёк. Да, годы берут своё. Хотя старыми мы ещё не были. Он обнял меня, мою жену, поцеловал в щёчку застеснявшуюся дочку, задал несколько дежурных вопросов, и мы пошли к его машине. Она стояла недалеко от гостиницы, на запрещённом для стоянки месте, но, к счастью, никто не успел ещё обнаружить нарушителя правил. Хотя, впрочем, я думал так с позиции жителя германского города, где каждое маломальское нарушение тут же наказывается денежным штрафом. Вокруг машины Гены под запрещающими знаками стояло несчётное количество машин и никого это не тревожило.

Долго ехали по запруженным улицам Москвы. Несмотря на воскресный день, машин было много, и движение постоянно стопорилось. Наконец, вырвались на кольцевую и оттуда уже на Шоссе Энтузиастов. Скорость повысилась, напряжение водителя спало, и мы смогли спокойно предаться разговору. Гена был родом из моего села. Мы учились в одном классе. После школы я поступил в институт, а он провалил вступительные экзамены и военкомат призвал его в армию. Ему повезло. Он попал служить в Москву. Закончил в учебке автокурсы и два года возил на служебной машине генерала. На дочери своего шефа он и женился. Генерал помог своему зятю после службы поступить в институт, где уже училась его дочь. Он же устроил Геннадия на хорошую по тем временам работу. Генерал несколько лет назад умер, оставив единственной дочери большой особняк в подмосковном городке, дачу, машину и кучу денег, которые за несколько месяцев после похорон превратились в бумажный мусор. Престижная работа оказалась в разгар перестройки тоже ненужной, и теперь Гена работал экономистом в какой-то частной фирме. В трудные времена, чтобы продержаться на плаву, генеральскую «Волгу» пришлось продать. Теперь жизнь у него наладилась. Фирма платила своим работникам хорошие деньги. Гена смог приобрести новый «Москвич» и был рад, что удержался от продажи дачи и особняка своего тестя. Особняк он сдавал теперь под контору какому-то из новоявленных банков, а сам с женой и двумя детьми жил на даче.

Дача находилась недалеко от Москвы. За Салтыковкой, на берегу большого пруда, в окружении сосен стояло несколько двухэтажных домов, построенных, по-видимому, во времена застойного разгула. Такие дачи мог позволить себе только самый высший слой пролетарского руководства. Везде и во всём чувствовался размах и богатство. Дача строилась на века из отборного кирпича, леса и современнейших материалов. Первый этаж был кирпичный, второй из сосновых брёвен и заканчивалось всё массивной крышей с черепицей. Чувствовался европейский размах. Да, генерал был предприимчивым и основательно постарался для своей семьи. Должность начальника снабжения генерального штаба неплохо послужила ему. Если такая дача, то каков же особняк в городе? Об этом я только подумал, но спрашивать хозяев тактично не стал.