Мономир. Один - стр. 23
– Бред, это все бред, – пробормотал он, тяжело поднимаясь. Это сон, мираж, компьютерная симуляция. Да-да, симуляция.
Пошатываясь, но стараясь не прикасаться к криокапсулам, он добрел до проxода к лестнице и тяжело оперся на стену. Круто уходящая вверх лестница качалась перед глазами, ступеньки прыгали, стены норовили упасть.
– Что, черт возьми, здесь происходит? – вскричал он, хватаясь за голову и тотчас взвыл еще громче, нащупав на затылке металлический имплантат с несколькими разъемами и кнопками.
Продолжая стискивать голову и совершенно не вспоминая о холоде, он опустился на колени.
– Это все сон, – продолжал он бормотать, раскачиваясь взад и вперед как умалишенный. – Сон. Он когда-нибудь закончится. Все заканчивается. Вечного ничего нет. И чтобы началось что-то новое, нужно, чтобы закончилось предыдущее. Надо всего лишь умереть. Здесь. В этом бреду. И все будет нормально.
Собираясь лечь на пол, чтобы с большим удобством замерзнуть насмерть, и уж точно больше не вставать, Кирилл завалился на бок. Стена была совсем рядом и он навалился на нее, в ответ она звякнула, как если бы это была дверца шкафа. Насторожившись, Кирилл перестал бормотать, что это сон и прислушался. Тишину нарушало только что-то работающее внутри ближайшей криокапсулы. Потом он с размаху саданул кулаком по стене за спиной и она снова звякнула.
Некоторое время Кирилл продолжал лежать на полу, собираясь вскорости умереть, но любопытство все сильнее разгоралось в нем. Тогда он приподнялся, отполз к криокапсуле и оперся на нее спиной и тотчас понял, что где-то там, за диковинным пластиком корпуса находится компрессор. Пластик был теплым. А прямо перед глазами был глянцевый черный пластик стены. А может не пластик. Криозал отражался в нем, но не очень отчетливо. Кирилл тоже отражался, как и капсулы, но к счастью лишь силуэтом и цветными пятнами. И светлое пятно было как раз напротив – его лицо. Отражались лампы на потолке и силуэт дверного проема. И еще что-то. Может узор какой-то на стене? Кирилл напряг зрение, но то, что он видел четче не стало. Тогда он привстал и обернулся, но противоположная стена была точно такая же – глянцево-черная, и в ней отражалось все то же самое.
Не испытывая приятных чувств по поводу того, что ему пришлось оторваться от теплой поверхности криокапсулы, Кирилл встал на ноги и внимательно осмотрел весь периметр зала. Четыре черные глянцевые стены, причем торцевые вдвое короче двух других стен, и каждая из них посередине прерывалась дверным проемом. Ровный зеркальный блеск глянцевой поверхности. И вдруг, когда смотрел на стену в противоположном наискосок углу, он заметил в ее отделке некий ритм вертикальных линий. Свет на этих линиях отражался немного иначе, и поэтому они были видны. В то время как стена перед глазами казалась полностью однотонной, одинаковой по фактуре, которая попросту отсутствовала, и на ощупь. Но шагнув ближе и посмотрев на стену в упор, на месте линии, видимой под другим углом, Кирилл увидел тонкую, толщиной намного тоньше человеческого волоса, щель, или точнее стык. Задумавшись над тем, что бы это могло значить, Кирилл ощупывал стену, то нажимая на нее ладонями, то постукивая костяшками пальцев.