Мизеус - стр. 3
– Вы знаете, жильцы в шоке от этих ваших образцов.
Лет ему, должно быть, не более тридцати. Молодой, привлекательный… гробовщик.
– Ничего, привыкнут. Разрешите представиться. Бруно, владелец салона. Художник по гробу.
Ах, художник!
Анна назвала себя, с улыбкой разглядывая его одновременно мужественное и по-клоунски трагикомичное лицо.
– А раньше здесь были велосипеды.
– Что делать. Все меняется. Меняются средства передвижения.
– Да. Жизнь преподносит сюрпризы. Вот только что был велосипед, и вдруг гробище.
– Уверен, – Бруно с гордостью обвел зал рукой, – таких вы не видали никогда.
С насмешливым кивком Анна сделала вперед несколько шагов и остановилась перед нежно-перламутровой поверхностью одного из «гробищ». Театральным жестом Бруно откинул в сторону крышку. На светлой ткани белели несколько крупных искусственных жемчужин.
Анна не переставала улыбаться. Ее забавляла его актерская грация – почтительная, будто он ныряльщик, добывший жемчуг вельможной даме.
– Это заказ одной певицы. В каталоге под номером семнадцать похожий. Возьмите, – Бруно протянул каталог. – Несколько слоев итальянского лака создают полную имитацию морской раковины.
– Она извращенка, эта певица?
Парень усмехнулся. Мельком поглядывая на его открытое, с гладкой кожей лицо, Анна подумала, что его серым, удлиненным глазам позавидовала бы любая женщина.
– Вы еще не видели этого, – таинственным полушепотом произнес Бруно и бесподобным жестом указал куда-то вниз, под ноги. Там, на низкой ступени, похожий на огромную шкатулку для великанши, стоял черный блестящий гроб богато инкрустированный перламутром.
От изумления позабыв, что перед нею гроб, Анна воскликнула «божечки!», «какое чудо!», «потрясающе!» и потянулась к «чуду» всем своим существом.
– Вам повезло, что вы его застали. Это настоящее произведение искусства. Его изготовили в Китае по моему эскизу. Сегодня вечером он будет доставлен одному банкиру.
– Как я ему завидую!
– Эта модель на редкого любителя восточной экзотики. А вот флористический орнамент.
Повинуясь движению Бруно, Анна обернулась. Позади них стоял еще один гроб – белый, с нежными цветками лотосов, стрекозами и русалкой, лицо которой показалось Анне слишком доверчивым и глуповатым.
Бруно приподнял крышку.
– Обратите внимание. Внутри перуанский хлопок. Жители одной деревни из поколения в поколение ткут вручную. Я очень люблю редкие ткани. У меня есть кусок касайского бархата. Я все никак не найду ему достойное применение, хочется чего-то особенного. Касайский бархат делают в Конго из рафии. Листья рафии высушивают на солнце, и плетут вместе с листьями молодых пальм. Их блеск придает ткани бархатистость. Ткань изготавливают мужчины, а вышивку женщины. Причем беременные…