Мистический рёкан на краю Киото - стр. 24

Нэдзуми закричал от неожиданности и отпрыгнул подальше от своих богатств. Мудзина иронично хмыкнул, цутигумо глумливо захихикал, а хэби закатил глаза.

И тут, раздвинув всю эту толпу, к мужчине вышел хозяин рёкана. Его внешность почти не изменилась. Он остался таким же милым, располагающим старичком. Лишь на вытянутой, подобно тыкве голове, застыла приклеенная улыбка. Нурарихён!

Волна ужаса прошибла Кодзо от макушки до пяток. Он замер на месте и лишь беззвучно открывал рот.

– Пришло время оплаты, путник… – слова зловеще повисли в неподвижном воздухе.

– Пусть отдаст тама50 – закричали с задних рядов нетерпеливые нэкомата.

– Нет, лучше ноги, – запищали откуда-то сбоку мелкие кама-итати. От радостного возбуждения они даже начали подпрыгивать на месте.

– Ноги, тама… главное тело! Давно я таких красавчиков не ела, – призывно улыбнулась лягушачьим ртом лохматая ямауба и потянулась к Кодзо скрюченными когтистыми пальцами.

– Ну что вы! Сегодня же праздник, – отринул все предложения Нурарихён. – Нельзя быть такими кровожадными. Да и скучно, если честно. Каждый день одно и то же. Пусть расскажет историю, а я послушаю.

– А что мне за это будет? – рискнул подать голос Кодзо. От своей смелости он на мгновение опешил, а потом обеими руками закрыл рот. На всякий случай, чтобы не болтал лишнего.

– Если понравится – отпущу.

– А если не понравится?

Многозначительная пауза говорила сама за себя.

За свою не слишком долгую жизнь Кодзо повидал многое. Несметные богатства, которые речным потоком утекали сквозь пальцы. Исключительное везение, будто приманенное лапкой кошки. Могучих друзей с силою карпа и солнцеликих женщин. Ему было о чём рассказать. Вот только с чего начать?

«Что может быть увлекательнее, чем богатая сытая жизнь?» – подумал воришка. Среди друзей эта тема всегда вызывала наибольший интерес, поднимала волну споров и обсуждений.

Поэтому приосанился и уверенно повёл повествование.

С упоением он описывал великолепие садов и величие домов военачальников. Сундуки, полные золотых монет. Редкие фарфоровые вазы и драгоценную утварь. Инкрустированные шкатулки, которые ломились от украшений. Удивительные по красоте картины и ткани.

И если поначалу Нурарихён заинтересованно прислушивался, то вскоре полностью утратил интерес. Досадливо поморщился и тяжело вздохнул. Тьма по углам рёкана сгустилась и задвигалась. Отовсюду послышались недовольный шёпот, цокот острых коготков по полу и предвкушающее чавканье. Окружающее пространство как будто уменьшилось в размерах.

«Надо придумать что-то другое, – запаниковал Кодзо. – Может рассказать о зверских убийствах и нашумевших преступлениях? Точно, ёкаям такое должно понравиться!»