Между Навью и Явью. Семя зла - стр. 38

Южная ночь упала резко, словно свечу задули. Свернувшись в калач на дне неглубокого оврага, в который он свалился окончательно обессилев, Волшан трясся от боли и зуда. Сейчас он невольно радовался телесным мукам, которые не позволяли трезво мыслить. И только в одном был уверен – нужно вернуться и закончить начатое. Это было важно настолько, что даже смерти не позволили помешать ему. Даже Навь – ждущая, зовущая – не смогла удержать его в себе.

Сесть относительно прямо он смог только перед рассветом. Рука привычно поискала шнурок амулета и не нашла. Затерялся ли он в степи, когда печенег волок его мёртвое тело, исчез ли совсем, запоздало и болезненно указав на страшную ошибку? Какое это имело значение? Теперь Волшан знал, кто был его настоящей целью.

Найти труп давешнего обидчика оказалось несложно. Он остыл за ночь, зато и обмяк. Волшан сноровисто и быстро раздел мертвеца. Одежка бесславно расставшегося с жизнью степняка мало чем отличалась от той, остатки которой разлетелись на лоскуты, когда тело оборотня волокли по степи на верёвке. Даже размятые сапоги оказались почти впору. Опоясавшись и заткнув за пояс устрашающего вида кинжал, Волшан поискал в траве далеко отлетевшую шапку. Она нашлась в двадцати шагах, вонючая, но достаточно глубокая, чтобы скрыть большую часть его лица.

Никакого плана у него не было. Две ошибки, два поражения подряд сбили лихой настрой. Слишком уж гладко сложилось. Он даже не дал себе труда задуматься, а стал бы Семаргл являться к нему ради такого пустякового дела? Не подумал, надеясь на подаренную богом силу, и вляпался. Тело всё ещё ныло и зудело всё целиком, напоминая, что у ошибок всегда есть цена. Да если бы только тело… Волшан тяжело вздохнул, вспомнив Илька. Верный конь погиб, пытаясь его защитить, и теперь он остался пешим в степи.