Между Навью и Явью. Семя зла - стр. 36
Волшан не видел, когда полог главного шатра откинулся, просто весь шум вдруг затих. Не сразу, такой же волной, какой ползли вопросы и слухи. Стража хакана расступилась, и к степнякам вышел тщедушный человечек в нелепом балахоне, расшитом невероятным количеством ремешков и лент. Одна сторона его лица была расписана странным угловатым узором, который сбегал по тощей шее под ворот балахона, другая зачернена углём. Человечек поднял руки и все вокруг словно перестали дышать. Волшан вытянул шею, выглядывая из-за плеча крупного печенега, который загораживал ему обзор. Решил, что местный колдун – кто ещё мог выглядеть так нелепо? – наслаждается мимолётной властью над толпой, потому что его молчание затянулось чуть дольше, чем понадобилось для привлечения внимания.
– Народ Великой Степи! – наконец скрипуче прокаркал он. – Наш хакан, непобедимый Бору, жив! Нет в мире никого, кто может сравниться с его стойкостью и силой. До утра ему нужен отдых и покой, расходитесь и оставьте свои тревоги.
– Караман-кам! – благоговейно прошептал кто-то за спиной Волшана, и это имя полетело из уст в уста.
«Проклятый колдун!» – подумал оборотень, не понаслышке зная, что степные камы – прекрасные знахари. Словно услышав его мысли, низкорослый шаман, обвешанный брякающими амулетами, неожиданно вытянулся, резко задрал подбородок и вгляделся в толпу, потом крутанулся на месте что-то бормоча, оттолкнул кряжистого степняка своим посохом и впился тяжёлым взглядом прямо в лицо Волшану.
Плеснул холодом амулет, разгорелось жжение отметины, вскинулся внутренний зверь, но все эти знаки беды опоздали – быстрее ящерицы скользнул шаман к Волшану, вскидывая посох и скрипуче ворча. Степняки отхлынули в стороны, как воды под носом ладьи, и стеной сошлись у Волшана за спиной. Голос шамана взлетел визгливым напевом, и у оборотня перехватило дух. Амулет вдруг вспыхнул открытым пламенем, затлели рубаха и стёганая безрукавка, но огонь снаружи оказался сущей искрой по сравнению с тем, что вкрутился в грудь. Ноги подогнулись, и ошеломлённый Волшан рухнул на колени, пытаясь обернуться, но зверь словно не услышал.
Рядом свечой взвился Ильк и грозно заржал, размахивая копытами. На него разом навалились сразу с десяток степняков, подсекли, повалили…Конь бился и кричал, но Волшан, превозмогая страшную боль, смог только поднять голову и встретиться глазами с шаманом. Увидел в них знакомый мрак Нави – чёрный и неподвижный, нечеловеческий, смертельный. Шаман, заражённый семенем Зла, продолжая неразборчиво визжать, резко откинул посох назад и с размаху вогнал его Волшану в сердце. Окованный заострённым наконечником, посох пробил грудь. Дыхание оборвалось, голову пронзил визг зверя, тело взорвалась новой болью… Волшан захрипел и повалился на бок, судорожно дёргая ногами и цепляясь за посох скрюченными пальцами.