Метелица - стр. 50
Дед Баташ зашел на двор старосты и удивился странной тишине, царившей там. Только несколько кур, копошащихся в разбросанной у хлева соломе, бродили по двору. Цепной пес мирно спал и даже не облаял нежданного гостя, когда тот прошел через калитку и поднялся на крыльцо большого дома с резными ставнями и алым петухом на крыше. Дед постучал в двери и стал ждать, когда хозяева отворят. Скоро он услыхал тихие шаги, словно в доме кто-то крался. Дверь скрипнула и приоткрылась. В проеме появилось круглое лицо Потворы, жены старосты. Баташ удивился, что его не пригласили, оставили за порогом, но ничего по этому поводу не сказал, только попросил, чтобы женщина позвала Волибора.
- Он не подойдет, - сказала она тихо.
- Что ж так? – вскинул брови старик и тут за спиной Потворы раздались громкие шаги. Женщина отпрянула от двери, и та резко распахнулась. Дед едва успел отойти в сторону. На пороге возник сам староста. Лицо у мужчины было красным и злым. Разглядев того, кто стоял перед ним, Волибор заговорил:
- Что пришел, старый хрыч, проверить, подействовало ли колдовство твоей девки?
Дед Баташ недоуменно развел руками.
- Это ты о чем? – спросил он в искреннем удивлении, только, кажется, староста ему не поверил, потому что вышел на крыльцо и закрыл за собой двери, предварительно толкнув в дом жену.
- Ульяна моя с твоей ведьмой говорила вчера, перед тем как ее люди князя увели, да видно Метелица ее прокляла, потому что утром моя дочь не встала с постели и теперь лежит там весь день едва живая! – он попер на старика, замахнулся. - Пошел прочь с моего двора!
Баташ попятился от разгневанного мужчины, на последней ступеньке оступился и едва не упал, но вовремя сумел удержаться. Да что же это такое произошло с УЛьяной? Или лгут, чтобы еще одно колдовство, да мор, на его внучку наслать? Но нет. Староста был искренен и Баташ поверил в его гнев. Отступил, понимая, что ничего не добьется от Волибора.
- Я надеюсь, ее сожгут, твою проклятую девку! – вослед ему полетели ругательства. Баташ втянул голову в плечи, ссутулился и торопливо поспешил прочь со двора, понимая, что поговорить с отцом Ульяны нет никакой возможности. Он был в таком состоянии, что вряд ли кого сейчас слушать станет. Возможно, когда девка поправится, то имеет смысл рассказать Волибору то, что ему поведала внучка, да к тому времени Метелице уже не поможешь.
Старик шел вперед и думал о том, что же за странная болезнь подкосила Старостину дочку, да еще так не ко времени. Ему хотелось плакать от мысли о том, что он не может теперь ничем помочь Метелице и это разрывало сердце старика. Еще никогда он не чувствовал себя таким беспомощным и слабым.