Метель - стр. 7
Доктор остался доволен своей работой.
– Ты, видимо, совсем ничего не понимаешь, – помотал он головой. – Ты пролежал в пустоши достаточное для заражения время. Это споры… Pestalotiopsis Gulosus. Гриб, поедающий пластик. Когда-то первые Pestalotiopsis, возможно, и были безобидными, но только не Gulosus! Крайне прожорливая тварь. Если притащишь его на себе в город, боюсь, он сожрет все, до чего дотянется.
– Пластик?
– Условно. У нас его много, – вздохнул доктор, – неважно, подо что он замаскирован. Это все пластик… Мы его используем даже в еде.
– Я мало что понимаю, – пробубнил я.
Этот мир совершенно не был мне знаком, как и любой другой. И это пугало. Ведь я мог говорить, понимал, что и как работает, знал свойства предметов и людей, но не мог вспомнить ни капельки из своей жизни. Где я родился? Какой сейчас год?
– Какой сейчас год?
Доктор улыбнулся самому ожидаемому из вопросов:
– Шестьдесят третий, – ответил он, но тут же прочитал по моим поднятым бровям, что тут как минимум не хватает уточнения. – Шестьдесят третий год по местному летоисчислению.
– Это как?
– Где-то семьдесят лет назад, больше или меньше, на Земле случилась катастрофа. Все замерзло, абсолютно все. Тут такое творилось, что и представить страшно. Сейчас уже практически не осталось тех, кто помнит мир до катаклизма. Человек двенадцать, наверно, если не считать старика Суна – тот уже давно колотит в двери Творца. Я-то родился позже, когда мир сковали льды. В конце концов, планета изменилась, и человечество перестало быть ее многочисленным жителем… В одном нашем городе и тысячи душ не наберется. Но это всяко больше, чем вообще животных.
От рассказа доктора волосы вставали дыбом. Картины разрушений и смертей рисовались в моем нищем на образы воображении. Мне был неведом мир до катастрофы, но сердце безжалостно щемило от чувств, от бесконечной скорби, от убитых надежд.
– Но мы по-прежнему живы – вот, что главное, – продолжил врач. – И тебя оживим. Ты только принимай все те лекарства, что я буду давать. Нам тут не нужны носители Гулосуса.
Чувствуя ломоту во всем теле, я не мог поверить, что когда-нибудь «оживу».
– Вы так говорите, будто этот гриб – единственная моя проблема, – отвернулся я от доктора.
– Поверь, как только начнешь есть нашу искусственную пищу, если ты не ел ее раньше, то гриб определенно станет твоей проблемой. Он крайне чуток к синтетике. Живо обглодает тебя с ног до головы.
Меня невольно передернуло от этой жуткой фразы, и я вцепился в пустой стакан из-под зеленой жижи, что вызвало несдерживаемый хохот врача.