Месть Русалки - стр. 23
– Я не просил. Оставьте меня.
– Иначе вы свои прегрешения не смоете.
– Раньше без этого обходились, – уже возмущённо сказал он.
– Раньше и содеянное вами было не так велико. Вам нужно отпущение или нет?
Что изменил бы его ответ? Задуманное всё равно перейдёт к исполнению.
– Хорошо, только не сильно, у меня чувствительная кожа.
– Как скажете.
Жестом она пригласила его прилечь подле неё. Медленно, демонстрируя своё оголённое тело, он вышел на край бассейна и лёг на спину. Вид девушки с такого ракурса ему был по душе. Присев на колени, лёгкими движениями проводила она по рукам, груди, ногам, прутья гладили его.
– Зря я раньше требовал уединения.
Она улыбнулась в ответ, через пару минут предложила перевернуться. Он, конечно же, послушался. Берёзовые веточки были откинуты в сторону, к ивовым прутьям добавились стебли крапивы с листьями. Крепко обхватив веник, девушка почувствовала ожоги на ладонях, это подзадорило её. Первый удар – и инспектор взвыл, как баран, с которого сдирают кожу. Второй удар – подскочить он не успел, Калиса крепко придавила его голову ногой. Третий, четвёртый, дальше счёт она не вела. Струи крови окрасили воду в алый цвет, он извивался, как уж на раскалённой сковородке, под удары попадало всё тело.
Останавливаться она не собиралась, пока не услышала шум подъезжающей повозки. Видимо, приближённый инспектора прибыл. Прервавшись ненадолго, она выглянула через проём купальни. С лошади слез резвый мужчина, в повозке были лишь вещи прибывших женщины с детьми и дары в благодарность за уход. Больных более не наблюдалось. Наездник стал озираться по сторонам, видимо, ожидая дружеской встречи. Калиса вернулась в купальню да рассмеялась так, что вода, кажется, дрогнула.
– Ты поверишь? Приехал твой друг, хозяин таверны, – сказала она мычащему на полу телу и продолжила очищать инспектора. Ровно тогда, когда его глаза заплыли ожогами, а туша походила на один сплошной медвежий забой, она откинула своё орудие. Её руку раздуло, она взялась красным волдырём. Оторвав кусок ткани со своего наряда, она перемотала рану и вышла прочь.
Эту ночь она не спала, мысль о том, что он совсем рядом, не давала ей покоя, её непреодолимо влекло свершить месть, причём незамедлительно. С утра поднялся переполох. О том, что случилось, инспектор поведать не мог, так как был без сознания, но живой. Его отнесли в лечебню, где занимались видимыми ранами, а напротив была лечебня душевная, и там сидела та самая беловолосая жрица, которую видела Калиса на обряде. Она беседовала с одним из мальчиков, приехавших вчера. Он явно был чем‑то расстроен, а она пыталась выслушать и помочь.