Мэрилин Монро. Психоанализ ослепительной блондинки - стр. 13

Но Уэйна я называла «папой», и никто не возражал. Несмотря на то что он также был религиозным фанатиком и периодически избивал меня, в целом мы хорошо с ним ладили.

Он подарил мне щенка, которого я очень любила не только потому, что мне нравились собаки, но и потому, что это подарок моего «папы». Я назвала его Типпи. Надеюсь, что когда-нибудь я приму участие в фильме, где одну из ролей сыграет собака с таким же именем. Это будет моей благодарностью моему лучшему другу детства. Несколько лет назад я позвонила Уэйну, и он сказал:

– Норма Джин, я всю жизнь буду любить тебя и всегда буду рядом с тобой.

И несмотря на то что прошло столько лет с нашей последней встречи, дрожь пронзила мое тело с головы до пяток так же, как в детстве. Да, доктор, даже мою задницу.

Однажды, когда мне исполнилось три года, приехала Глэдис и потребовала, чтобы Болендеры вернули ей меня. Ида, зная о нестабильности Глэдис и беспокоясь обо мне, отказалась. Глэдис вытолкала Иду во двор и закрылась в доме изнутри. Несколько минут спустя она выскочила с одном из армейских вещевых мешков Уэйна Болендера, перекинутым через плечо. Как вы думаете, что было в нем? Я!

По моим воплям Ида с ужасом поняла, что Глэдис запихнула меня в вещмешок, застегнула молнию и собирается унести меня с собой. Ида набросилась на нее, пытаясь сдернуть с нее мешок, который неожиданно расстегнулся, и я выпала на землю. Ида схватила меня и, несмотря на мои крики, утащила обратно в дом.

Пока я рассказывала вам об этом, я впервые подумала, а почему Глэдис сунула меня в вещевой мешок? Почему она просто не взяла меня на руки? Мне было всего три года. Может быть, потому, что она напугала меня, и я начала кричать, когда она схватила меня? Но как и о многом другом из того, что касается моей дорогой матери, вероятно, я никогда не узнаю об этом.

Так впервые я узнала о безумии, которое мучило Глэдис. Я помню, как моя мать смеялась и кричала, когда ее против воли забирали в государственную больницу Норуока. Я смотрела на это, дрожа и рыдая, и понимала, что моя мечта жить с моей настоящей матерью никогда не сбудется.

На мой профессиональный взгляд, несмотря на ужасные недостатки богобоязненных Болендеров и травмирующие, имеющий сексуальный оттенок избиения ее приемным отцом, хорошо, что у Нормы Джин был постоянный дом и некий образец родительской опеки в течение первых семи лет ее жизни. В конце концов, не лучше ли иногда быть сиротой, чем жить с некоторыми из родителей? По крайней мере, они обеспечили ей какую-ту небольшую эмоциональную безопасность и сформировали ее сознание, хотя и искаженное. В противном случае, как многие сироты, она могла бы стать психопатом.