Меня зовут писатель - стр. 9

Но в глубине души СанаА не жалела. «Эти слова – не жалоба, а констатация истины: люди боятся тех, кто осмеливается быть иным», – прошептала она, и её голос смешался с шорохом страниц. Она видела, что их страх сокрыт не в её безрассудстве, а в её смелости. Они боялись, потому что СанаА была зеркалом, отражавшим их собственные несбывшиеся мечты. Каждый, кто осуждал её, втайне вспоминал момент, когда сам отступил и выбрал безопасность вместо прыжка в неизвестность. Она была той, кто посмел, и это делало её чужой. Изгой в реальности – она стала тенью, что бродила по окраинам их мира, неся в руках перо вместо факела. И всё же даже в этом отречении был и свет.

СанаА знала, что для кого-то она настоящий герой.

Где-то, в тишине других комнат, в сердцах, что бились в такт её строкам, жили те, кто мечтал о таком же прыжке. Она видела их в редких письмах, что приходили к ней, в словах девушки, написавшей: «Твоя Анаджамун дала мне силы идти дальше». В отзыве юноши, что благодарил за Артэса, чьи стихи помогли ему пережить ночь. Они не видели её лица, но знали её душу, и в их глазах СанаА была не изгоем, а маяком. Она была зеркалом их страхов остаться в клетке обыденности и их надежд однажды взлететь, но этот героизм был горек, как и вкус чернил на губах. Он был оплачен одиночеством, сгущающимся в её комнате, как дым; сомнениями, крадущимися в её мысли, когда звезда за окном меркла за тучами.

СанаА посмотрела на страницу, где Анаджамун стояла на краю, готовая к битве. Она улыбнулась, зная, что её героиня – это она сама, что её борьба – это её жизнь. Мир мог клеймить её, но он не мог отнять у неё слов. Она была изгоем, но и героем, танцующим на канате, зная, что каждый шаг может стать последним, но всё равно идущим вперёд. Перо снова коснулось бумаги, и тьма отступила, уступив место свету – не звезды, а её собственной души. Но это свечение было хрупким, как стекло, и за стенами её храма уже собирались тени – не общества, а её собственных желаний, манящих и ускользающих, как мираж в пустыне.

СанаА отложила перо и встала, чтобы заварить чай, но жестяная банка на полке оказалась пуста. Кошелёк, лежавший рядом, был лёгким, как пух, ведь последние деньги ушли на печать и публикацию её рассказов и надежду, что кто-то заметит её слова. Она замерла, чувствуя, как реальность врывается в её храм, подобно холодному ветру, что гасит свечу. Человеческая природа – вечная погоня за тем, чего нет. «Люди хотят того, чего не имеют, и редко довольствуются тем, что у них есть», – подумала она, и её взгляд скользнул к звезде за окном, что сияла, но не согревала. СанаА не была исключением. Она была пленницей этой погони, заблудившейся в лабиринте собственных желаний, где каждый поворот обещал свет, но вёл лишь к новым стенам.