Медвежий край - стр. 41
– Здравствуйте, Елена Антиповна, – проговорил Сидор. – Мои соболезнования.
– Благослови вас Бог, – коротко кивнула та. – Следуйте за мной. Не знаю, что вы намеревались обнаружить, Георгий Иванович болел страшно в последние дни, оттого и преставился, упокой, Господи, его душу. – Она мелко перекрестилась. – Никаких загадок. Вот здесь он, бедный. Я… простите, не могу. – Она коротко тряхнула головой и вышла.
– Ох, чёрт побери! – вырвалось у Антонины, когда она взглянула на мёртвое тело, благо загадочная Елена Антиповна уже прикрыла за собой дверь.
– Что такое? – поинтересовался Сидор, тоже разглядывая покойника.
Смерть никого не красит, и в другой раз Березин решил бы, что девушку испугал вид мертвеца. Однако он уже успел понаблюдать за Антониной и отметить, что в отношении трупов она проявляла изрядную, завидную даже выдержку. Ему, многое повидавшему в жизни, и то от давешнего утопленника сделалось нехорошо – не до такой степени, чтобы оконфузиться, но увиденное запомнилось не лучшим образом и не скоро забудется.
Он тогда приготовился ловить и приводить в чувство потерявшую сознание подопечную, а Бересклет – ничего, поморщилась только неодобрительно, но осматривала покойника уверенно. В тот момент Сидор наконец поверил, что Бересклет назвали профессионалом не за красивые глаза, и проникся к ней особым уважением. И в очередной раз напомнил себе, что не так уж она юна, как выглядит. Всё же двадцать шесть лет, а не семнадцать, было время набраться опыта.
Что вызвало подобную реакцию сейчас – неясно, потому что покойный Оленев выглядел неузнаваемо, но куда пристойней разбухшего Грущенко. Лицо перекошенное, и всего-то.
– Сейчас. – Бересклет не стала ничего пояснять, подошла ближе, чтобы осмотреть тело внимательнее. – Поставьте где-нибудь. – Она махнула рукой, имея в виду саквояж. А через минуту, внимательно осмотрев глаза и лицо покойного, обернулась: – Сидор Кузьмич, позовите, пожалуйста, ту женщину. Я догадываюсь, отчего он умер, но нужно уточнить.
Домработница пришла неохотно и старалась в сторону мертвеца не смотреть, она явно нервничала рядом, но всё же не упиралась и на вопросы отвечала. Про то, как третьего дня хозяину стало дурно, – подумали, что перепил накануне. Но рвота быстро прошла, а потом началось вовсе странное – и слабость, и ужасная сухость во рту, и с глазами неладное, и дышал едва-едва. За врачом он посылать не велел, пусть и мучился, а минувшей ночью и вовсе – преставился, горемычный.
– Вы говорите, грешили на алкоголь, – хмурясь, уточнила Антонина. – Когда он пил? Один?