Меч Тамерлана. Книга вторая. Мы в дальней разлуке - стр. 13

Джембаз, с которым поделился Николай своими сомнениями, сказал убежденно:

– Отыщется! Не иголка чать – человек. А Россия только кажется большой. Свое к своему липнет. Пусть все идет как идет, а там невзначай пересечетесь.

– Я еду с вами!

Джембаз внимательно посмотрел на Николая, словно оценивая, пожевал что-то, а потом, решившись, приступил к главному:

– Слушай, паря, что я тебе скажу. Я давно к тебе приглядываюсь и вижу – хлопец ты правильный, верный. Знаешь ли ты, что цирковая работа – не единственное, чем мы занимаемся?

– Догадываюсь, – ответил Николай, понимая, о чем пойдет речь.

– Откуда?

– Колоссовский меня абы к кому не отправил.

– Верно! А теперь ответь мне на один вопрос предельно честно. Как ты относишься к существующему в России строю?

– Еще год назад я не задумывался об этом и, вероятно, ответил бы по-иному. Но за год столько событий произошло! Сейчас скажу: существующий строй несправедлив и требует уничтожения. Вы не думайте, я это не из-за того, что случилось со мной, просто это позволило увидеть окружающий нас мир другими глазами, словно шоры с глаз упали.

– Я же говорил – свой парень! – не выдержал молчавший до сих пор Джон, который тоже присутствовал при разговоре. – Его бы еще политграмоте обучить, и будет настоящий идейный борец за мировую революцию.

– Вот ты этим и займешься, – ворчливо заметил Джембаз. – Только не в ущерб тренировкам и выступлениям.

– Так дайте мне настоящее дело! Проверьте меня! – заявил необычайно воодушевленный Коля. – Я не подведу!

Джембаз и Джон переглянулись и засмеялись.

– Э нет! Так дело не пойдет, – заявил Джон. – Мы не террористы, не бомбисты, не анархисты.

А Джембаз счел своим долгом разъяснить:

– Главное для нас – агитация. Нужно, чтобы люди узнали правду. Как сказал один из наших вождей: «Учение лишь тогда становится материальной силой, когда оно овладевает массами» [7]. Поэтому мы ездим по стране, встречаемся с членами местных ячеек, передаем партийную литературу и листовки, восстанавливаем партийные связи.

– Все? – упавшим голосом сказал Николай.

– Пойми, что выступить сейчас, когда самодержавие сильно, а массы оболванены шовинистической пропагандой, – это обречь революцию на поражение. Мы – большевики – считаем, что нужно разоблачать грабительский характер войны. Когда трудящиеся всех стран убивают друг друга ради интересов буржуазии и помещиков. А револьверный треск и разрывы бомб сейчас только помешают, дело и до них дойдет, но позже. Так ты готов вступить в борьбу за Интернационал трудящихся всех стран против власти помещиков и буржуазии?