Мастера афоризма. Мудрость и остроумие от Возрождения до наших дней - стр. 64

Любовники, так же как царедворцы, лгут друг другу.

Люди до крайности вежливые скоро надоедают.

Молодые люди говорят о том, что они делают; старики о том, что они делали; а дураки о том, что им хотелось бы делать.

Не делайте из ребенка кумира: когда он вырастет, то потребует жертв.

Некоторые писатели походят на того шарлатана, который вытаскивает из своего рта целые аршины лент.

Нет людей более скупых на похвалы, чем те, кто их не заслуживает.

Нет человека столь глупого, чтобы у него не хватило ума обмануть.

Образование должно начинаться с пословиц и заканчиваться собственными мыслями.

Одна из обыкновенных низостей – обвинять отсутствующих друзей, чтобы понравиться присутствующим.

Откровенность состоит не в том, чтобы говорить все, что думаешь, а в том, чтобы говорить лишь то, что думаешь.

Память об обидах долговечнее, чем о благодеяниях.

Партии разоблачают друг друга и весьма преуспевают в этом, потому что судят одна о другой по себе.

Первый шаг неблагодарности – это исследование побуждений благотворителя.

Перевод есть не более чем гравюра; колорит неподражаем.

Переводы очень похожи на оборотную сторону вышитых по канве узоров.

Политические предсказания – это выраженные вслух желания.

Постоянное недоверие – слишком уж большая цена за возможность не быть обманутым.

Похвала – пробный камень для дураков.

Похвала, как вино, раскрепощает наши силы, если не опьяняет.

Привычка – это разум глупцов.

Романы воспламеняют голову и охлаждают сердце.

Скупец крадет у своих потребностей ради обогащения своих фантазий.

Только Бог может составить совершенный словарь.

Хвалиться – значит без всякой учтивости говорить другим: я лучше вас.

Часто по секрету говорят ложь, чтобы выведать правду.

Чем больше случаев нравиться вы доставляете людям, тем скорее и вы им понравитесь.

Великан умрет, когда перестанет расти.

Вся государственная процедура заключается у нас в двух приемах: в рукоположении и в рукоприкладстве.

И доброго ответа на страшном судище Христове просим. Зачем страшном? Царь мог бы назвать судище страшным, когда бы намеревался он судить одних преступников, но избравши день для общего суда народа своего, где всякому должно будет воздать по делам, доброму награду, а злому казнь, назвал ли бы он такой суд страшным? Разве если бы он царствовал над одними разбойниками.

Иные люди хороши на одно время, как календарь на такой-то год: переживши свой срок, переживают они и свое назначение. К ним можно после заглядывать для справок; но если вы будете руководствоваться ими, то вам придется праздновать Пасху в Страстную пятницу.