Манхэттенское безумие (сборник) - стр. 44
– Но потом она все это раздала.
– Мне бы следовало раньше понять, что она способна на такое. Она не желала быть такой, как ее родители, включая богатство. И еще она близко к сердцу принимала те строки из Библии, от которых многие из нас так беспокоятся, что плохо спят по ночам.
– Какие именно?
– Те, которые утверждают, что богатому попасть в рай столь же трудно, как верблюду пролезть в игольное ушко.
Ее муж улыбнулся, глядя на машины впереди них.
Сэм уставился в окно.
– Как вы думаете, она попала в рай?
– Хорошо бы, если б попала. Иначе зачем нужен рай, если туда не принимают ангелов?
– А сами вы хотите в итоге оказаться в раю?
– А зачем, как вы думаете, мы все время таскаемся в Египет? Я разыскиваю там верблюдов-пигмеев!
Сэм засмеялся:
– Но им все равно требуется очень большое игольное ушко, не так ли?
Тут в первый раз заговорил ее муж:
– А вы разве никогда не слыхали про небоскреб Спейс-Нидл, Космическая Игла, в Сиэтле?
Сэм снова рассмеялся. Ему нравились эти люди.
Через секунду он сказал:
– Теперь я понимаю, почему вы не выносите ее родителей.
Миссис Дарнелл кивнула.
– Отвратительные, гнусные люди. Никакого милосердия, никакой жалости. Ни у них по отношению к ней, ни у нее по отношению к ним.
Муж Банни Дарнелл волшебным образом нашел место для парковки возле музея Фрика[12], а затем благополучно провел все их трио мимо швейцара в лифт, который доставил их прямо в пентхаус Уиндзоров.
– Буфет с закусками по правому борту, – уведомила Сэма миссис Дарнелл. – Бар – по левому, хозяин и хозяйка принимают гостей на шканцах, напротив окон. Обратно поедете с нами?
– Нет, спасибо. Я лучше домой.
– Нет проблем, как нынче выражается молодежь, – сказала миссис Дарнелл. – Лучше бы они этого не делали. И куда только подевалось простое и любезное «как вам будет угодно»?
После чего она удивила его, легонько положив руку ему на плечо, чтобы поцеловать в щеку.
– Если вам повезет, они вас не запомнят, – прошептала женщина, заставив его повернуться лицом к ней так резко, что он на секунду лишил ее равновесия. Сэм ухватил ее за локоть, чтобы не дать упасть.
Он извинился, а все собравшиеся вокруг уставились на нее озабоченно, а на него – осуждающе.
Банни Дарнелл посмотрела ему прямо в глаза и сказала тихо, но твердо:
– Не надо сожалеть о том, что вы сделали, и извиняться, Сэм.
Он смотрел, как она отходит в сторону, потом повернулся к окнам.
Когда Сэм сумел снова ясно мыслить, то присоединился к цепочке людей, дожидающихся своей очереди поговорить с родителями умершей девушки. Со всех сторон до него доносились восклицания, выражавшие восторг видом, открывающимся из окон на Сентрал-парк. Он тоже посмотрел сверху на его деревья и дальше, на свой любимый Уэст-Сайд, и пожалел, что он сейчас не там, с женой и сыном, со своей счастливой семьей, вместо того чтобы торчать здесь, в Ист-Сайде, в доме семьи несчастной.