Маленький большой человек - стр. 10
«А потом что? Выговор сделаешь с занесением в личное дело?» – подумал я, стараясь не улыбаться. Вышло не очень хорошо.
– Я не понял, сержант?! – вдруг взвился лейтенант, вскакивая из-за стола. – Я сказал что-то смешное?
– Никак нет, товарищ лейтенант! – я вытянулся в струнку и упёрся глазами в бревенчатый потолок.
– Смотрите у меня, сержант! Доиграетесь! Я не потерплю подобного отношения к себе! Свободны!
Я развернулся на каблуках и не слишком строевым (в блиндаже не развернуться) шагом вышел наружу. Пройдя чуть дальше по окопу, выдохнул и шёпотом выматерился. Ох уж мне этот мелкий шпингалет! Нет никто и звать никак, а строит из себя великого военачальника. Кутузов хренов!
– Почта! – вдруг пронёсся мимо боец с улыбкой до ушей. – Почта прибыла!
Я поспешил за ним. Стало интересно: может, и на мою долю что-нибудь перепадёт? Правда, понятия не имею, кто может мне письма отправлять. Насколько знаю, когда Кадыльбек Агбаев уходил на фронт, он был неженатым. Но это формально. Может, в Камызяке у него осталась девушка? Такое ведь часто случается: встречаются молодые люди, не успевают пожениться, как парня призывают на фронт. Она остаётся дома и поддерживает его своими письмами.
Стоило мне так подумать, как вспомнилась Ольга. И такая вдруг грусть накатила, аж захотелось снять флягу с пояса и хлебнуть граммов двести. Не знаю, откуда у меня там спирт медицинский взялся, но когда прошлый раз хотел просто попить и приложился, был очень удивлён своей ядрёной алкогольной находкой. Увидев, как я сморщился и закашлялся, Вася громко расхохотался. «Дядь Коль, ты же сам придумал спирт с собой таскать, – пояснил, перестав ржать конём. – Мне сказал, что это в медицинских целях». «А откуда я его черпаю?» – спросил напарника. Тот лишь пожал плечами. «Может, у той врачихи?» – сказал Вася и подмигнул.
Но теперь нужно было спешить. Что-то подсказывало: почта ждать не будет. Подошёл, когда вокруг почтальона собралась толпа. Он, стоя на ящике из-под снарядов, вытаскивал письма из сумки, читал фамилию. Бойцы подходили, забирали. Порой звучало «убит» или «ранило его», и тогда послание отправлялось обратно в сумку.
– Агбаев! – прозвучало вдруг.
Я дёрнулся и замер.
– Агбаев тут? – повторил почтальон.
– Николай, чего замер? – кто-то ткнул меня локтем.
– Здесь! – ответил я, отмерев и протянул руку. В неё мне сунули треугольник, и я поспешил выбраться из толпы, чтобы никого не задерживать. Вернулся в расположение своего «лошадиного хозяйства», постелил шинель на траву, уселся. Стал крутить в руках письмо. Странно получается. Оно вроде как не мне адресовано. Я же не совсем Кадыльбек. А чужие послания читать нехорошо. С другой стороны, если я опять оказался в его теле, то будет выглядеть по-дурацки, если не открою, а тем более не отвечу. Ведь кто-то старался, писал, и теперь с волнением ждёт ответа.