Любовный бред (сборник) - стр. 32
Ульяна по-прежнему жила с самоощущением «прелести», в котором Петр Ульянович ее не только не поколебал, но упрочил. Настолько, что перед напором самодовольной девицы не устоял знаменитый телевизионный продюсер и взял ее в свою передачу «Без паники», сперва рядовым редактором, а вскоре и ведущей. Пять ночных эфиров в неделю. Бабки ломовые. Женька, белозубая, ни одного седого волоса, по-прежнему немножко шила на заказ, а в основном возилась с внуком, поскольку Уля валилась с ног. Телевидение, если кто не знает, высасывает людей, как креветок, и фон в Останкино очень нездоровый – в прямом, физическом смысле.
Приехав однажды, как обычно, в два часа ночи, Ульяна застигла маму в экстазе нового романа. Сияющая Женька выскочила в прихожую и горячо зашептала: «Только не колись, что ты дочь. Сестра, поняла? Мне тридцать два, поняла? Петька племянник, а ты – сестра, умоляю!» На кухне, прислонив к стулу тяжелую трость, сидел умопомрачительный Грегори Пек из «Римских каникул». Мать, видно, это четко осознавала и чисто работала под Одри: завитая челка, белая строгая блузка, широкая юбка, изумленные заячьи глаза. Ну вот где, интересно, она его откопала, сидя дома?
Уля выпила с гостем замечательного португальского портвейна, выслушала сообщение о своем поразительном сходстве с Женечкой, похвалила Дмитрия за наблюдательность и ушла к Петяше спать. Однако не спалось что-то. Мама с Дмитрием тихо смеялись на кухне, звенели посудой, потом настала тишина. Потом хлопнула входная дверь. Мама долго плескалась в ванной и басом пела «Беса ме, мучо!»
Поздним утром в комнату вплыл аромат кофе, и Женька с подносиком уселась к дочке на кровать, вся лучась навстречу ее мрачному взгляду.
– Чего злишься, дуреха? Я ведь еще сравнительно нестарая женщина… Мы с ним почти ровесники. Он отличный парень, ей-богу…
– Журналист? А ты – принцесса? Все детство в жопке играет, сестренка? А?
– Пей, остынет. Почему обязательно журналист? Я вообще понятия не имею, кто он. Какая разница? Мы на скверике познакомились, с собакой он гулял, я у него прикурила, то-се, разговорились…
– Сто раз тебя просили не курить рядом с коляской! Когда?
– Что?
– Когда вы с отличным парнем познакомились?
– Ну вчера…
– Вчера! Ну не прелесть? А чего ты сразу его не привела, вместе с собакой? Может, он у нас поживет? Может, мне ему ботиночки прикупить? Чего это он среди зимы в кроссовках? Давай поможем отличному парню, у него работы небось нет?
– Что ты несешь, Уленька? – Женя поджала губы. – Я все-таки мать твоя.
– Ах, ма-ать? Не сестра, нет? Младшая? Мамочка, он ведь жиголо, это ж поперек морды написано! Красавчик, альфонс безработный!