Любовь виршеплета - стр. 21
– У тебя одни женщины на уме… – пробормотал почему-то зардевшийся пунцой дракон и вновь вернулся к созерцаниям окрестностей.
– А у кого нет? Вот даже мессир Сервиндейл и тот… – начал было я, но заткнулся, решив, что Шейлдару ни к чему знать о том, где я впервые повстречал сурового мага. – А у вас, у драконов, что ли нет? Признайся, ждет тебя где-нить хвостатая краса?!
– Я еще мал для такого. Мне едва за семьдесят…
Гм… Мне почему-то стало немножко стыдно. Настроение Шейлдара от этих разговоров заметно припало. От его облокотившейся о перила веранды фигуры завеяло обидой.
Надо бы сменить щекотливую тему…
– Ну а че там с лечением? Все хорошо?
– Да, – дракон отвлекся от созерцания улицы и вновь повернулся ко мне. – Хитрое оказалось заклятье. Что-то новенькое, специально заточенное против таких, как я. Или… возможно даже, что специально разработанное именно против меня. Нарушает баланс энергии между ипостасями…
– Стоп-стоп-стоп! – перебил я его, ибо мне тут же как наяву причудились витиеватые разглагольствования мессира Барагавы. – Считай, я уже запутался! В общем, ты здоров?
– Практически. Несколько дней мне нельзя перебрасываться в дракона, пока заклятья мессира Борисена не стабилизируют мою энергосистему. Какой-то хитрозадый жрец неплохо продвинулся в драконоведении…
– Я рад за тебя! Может, отметим? – я потряс бутылку с остатками вина, и они отозвались веселыми бульками.
Целых пять секунд мне казалось, что дракон соблазнится божественным напитком, но он все-таки отказался:
– Нет, спасибо. Пойду спать. Все эти манипуляции с энергией отнимают уйму сил.
– Ну и ладно, буду заливать горе в одиночестве. Если утром найдешь мою тушку под верандой с лопнувшей башкой – это будет на твоей совести!
– И тебе спокойной ночи, Аска.
Может, боится седого хрена? Гм… Интересно, кто они вообще друг другу? Друзья? Боевые товарищи? Наставник и ученик? Тогда кто из них кто?
Что-то для виршеплета ты, Аска, на редкость хреново разбираешься в людях. И в драконах… И в орках… Да и вообще, Аска, увы, надо признаться – ты тупой, как пробка…
Шейлдар ушел, оставив меня наедине с порхающими вокруг масляного фонаря мотыльками. Глупые твари бились о толстое стекло в надежде сгореть заживо раньше своих собратьев. Написать об этом песню? Держу пари на свои уши, я буду даже не миллионным…
Сгореть как мотыльки,
Чтоб не скончаться от тоски…
Хм… Я коряво, поставив кляксу, накалякал пару строк на бумаге, а потом смял и этот несостоявшийся шедевр в комок, и забросил его во тьму.
Твою же мать…
Как низко я пал. Сижу и жалею себя, лакая дурную выпивку.