Люблю тебя до смерти - стр. 27

Он обходит Олесю и скрывается на крыльце.

Стоим обе с открытыми ртами.

Поверить не могу, что он такое сказал. Так просто, словно погоду обсудил. Так бесстыдно выложил все.

И ушел.

Молчу.

Солнце раскрашивает порог, там на улице жара, очень светло и птички поют, райское место, вчера мне и в голову не пришло бы, что выходные закончатся так.

Трахнул он.

Он сам эту игру начал, и вот - сам же устал.

- Ясно, - цедит Олеся. Тихо прикрывает дверь. Поворачивается ко мне. Оглядывается в номере, смотрит на раковину в углу, со сброшенной туда грязной посудой, оставшейся после ужина, со звоном ворошит столовые приборы.

У нее лицо восковое, она на безумную похожа, словно не соображает, что делает, и мне вдруг страшно становится.

- Олесь, - делаю шаг к ней.

- Ясно, - заторможенно повторяет она и выхватывает из раковины тарелку с остатками мяса. - Трахнул он тебя, значит.

Она замахивается и швыряет тарелку.

- Эй, - от неожиданности прикрываю голову руками и приседаю. - Ты совсем рехнулась?

Посуда бьется об стену позади меня, Олеся хватает стакан.

- Я рехнулась? - она идет на меня, и я пячусь, она криво усмехается, в белоснежной улыбки будто клыки мелькают. - Куда пошла, Ира? Стой, дрянь.

Шмыгаю в ванную и с грохотом запираюсь.

Она ненормальная. У нее крыша поехала.

Раздается звон - в стену полетел стакан.

- Ты в себе, вообще? - кричу из ванной. Кусаю губы. - Олеся!

- Еще раз к нему полезешь - я тебя пришибу, поняла? - орет она, и чем-то брякает, крушит домик. - Тебе чего не хватает, сука? Никиты мало, - то ли вилкой, то ли ложкой она стучит по двери. - Только подойди к моему мужу!

- Он тебе не муж! - выкрикиваю в ответ и двигаю защелку, лишь сейчас по-настоящему осознаю, что он женится через неделю, и это не шутка, он женится...

На другой.

Распахиваю дверь.

И тут же, с размаху, по лбу мне прилетает стальной поварской ложкой для соуса.

Олеся замахивается еще раз, я закрываюсь рукой, плечом толкаю ее с дороги.

- Олеся, - звучит его ровный голос с порога, и она оборачивается.

Смотрю на высокий, подсвеченный солнцем силуэт в дверях.

Он переоделся в сухое, стоит, сунув руки в карманы, навалившись на косяк.

- Успокойся. Иди сюда, - зовет он.

Она молчит. Побелевшими пальцами сжимает ложку.

- Ты поняла меня? - шипит и швыряет ложку мне в лицо, берется за ручку и перед моим носом хлопает дверью.

Остаюсь в ванной и потираю лоб. Слушаю их негромкие голоса по ту сторону, они отдаляются. Он уводит ее.

Она с другой женщиной драться готова, но не отдавать. Права свои заявлять, угрожать.

Она влюблена, кажется, по-настоящему.