Луша - стр. 18

Лушка люто возненавидела свою левую руку. И когда мать ушла на работу, включила газ и сунула негодяйку в огонь. Правда, сразу отдернула, но волдырь посреди ладони получился огромный, как будто она несла воздушный шар.

С перевязанной рукой дело пошло гораздо лучше и быстрее: писать правой Лушка научилась, да и все остальное худо-бедно, а вот с рисованием – никак.

… – А что на это все отец сказал? – Лариса Семеновна уже не отрывала глаз от шрама на Лушкиной руке.

Отец тогда помрачнел, узнав от матери про педсовет и про то, что дочка его уродилась левшой, но принимать участие в переучивании отказался, а заявил, усаживаясь на кухне и разворачивая газету «Труд»:

– Вот сама и переучивай. Был бы сын, я б занялся, а дочка – это, Танюха, твоя делянка.

– Как же ты, Луша?.. Тебе же больно было! – У Ларисы Семеновны лицо скривилось от мысли о Лушкиной боли.

– А Зое Космодемьянской разве было не больно? – ответила Лушка, продолжая рисовать.

Наконец рисунок был окончен.

– Вот.

На пустой дороге среди поля с единственным деревом и единственной птицей в небе стояла Лариса Семеновна, у ее ног сидела похожая на нее полосатая кошка. Они смотрели в одном направлении, и обе чего-то ждали.

– Кто тебя учил так рисовать?

– Никто.

– Откуда ты узнала, что у меня есть кошка? – Голос у Ларисы Семеновны погрустнел.

– Мне показалось.

– Хорошо, а теперь книжка. Помнишь уговор? Читаешь про себя первую главу и говоришь, угадала я или нет. – Лариса Семеновна поднялась и опять ушла к полкам.

Луша открыла книжку «Серая шейка» и подумала, что вот, может быть, и не стоило эту Ларису Семеновну рисовать – она почему-то расстроилась. Но Луша этого не хотела. Начиная рисунок, она вообще никогда не знала, что у нее получится.

Тогда она решила сказать Ларисе Семеновне, что ее книга понравилась, даже если она окажется полной ерундой для малышей.

– Нет, погоди, Луша, я ошиблась, – вдруг воскликнула Лариса Семеновна из-за полок. – Это не та книга. Попробуй лучше вот эту.

И положила перед ней другую.

Луша взяла в руки другую книгу. Синяя. Тусклый ключ на синем фоне. И больше ничего на обложке.

Не тонкая и не толстая.

– Эта книга про сейчас или про давно?

– Это про всегда. – Лариса Семеновна вдруг подумала, что ведь дала самый правильный ответ.

Луша открыла книгу…

Остановись. Не маши, бабочка хаоса, крыльями, ведь все же связано по упрямому закону взаимосвязей, вот и погибнет на другом конце планеты какой-нибудь остров. Или здесь, в советской стране, провалится в кроличью нору и пропадет Луша Речная, и все вокруг.

– Первая глава. Уговор помнишь?