Лучший способ примирения - стр. 16

По правде говоря, единственное, что Бриттани действительно любила в жизни, кроме бабушки, – танцы. Где-то по пути от первого брака, познакомившего ее с суровой правдой жизни, к голливудскому фарсу, который пришлось разыграть со вторым мужем, это чувство потерялось. Позже она использовала его, придумывая разные уловки с шестом, и эта любовь трансформировалась в занятие, позволяющее оплачивать счета. Одетая в эфемерные трусики, она двигалась по сцене своей жизни, бросая вызов репортерам желтой прессы и будущим кандидатам в мужья. На самом деле ей помогала любовь к музыке и движению, эти два чувства сливались в душе воедино, рождая вихрь, на крыльях которого она улетела из Миссисипи. Сейчас этот вихрь проснулся, и девушка танцевала для Кайро, обвиваясь вокруг шеста и топая каблуками по сцене. Ей казалось, что она вот-вот взлетит. К концу номера она буквально пропиталась этой энергией и, опустившись на колени, протянула руки к краю сцены. Музыка кончилась, и первым, что она увидела перед собой, оказалось лицо Кайро. Его глаза цвета растопленной карамели обжигали, окутывали сладостью, обещали неземное наслаждение. Толпа вокруг шумела, но Бриттани почти ничего не слышала. Казалось, гул и крики диджея доносятся откуда-то издалека. Все, что сейчас имело значение, – твердая сцена под ней и руки, простертые к Кайро в немой мольбе. Она стояла на коленях перед ним, точно он единственный мужчина в клубе и во всем мире, и ничто больше не имело значения. Однако никогда еще Бриттани не чувствовала себя так естественно, хотя должна была встревожиться, зная наверняка, что этот человек от нее хочет и тем более что о ней думает, если предлагает подобное. Почему-то ее не беспокоил тот факт, что она из кожи вон лезла, чтобы заставить весь мир подумать то же самое. Мнение окружающих давно перестало задевать ее. Зато мнение Кайро имело огромное значение. Вспомнились его ехидные слова: «Прошу прощения, что не оправдал ваших надежд на пылкое объяснение в любви», и то, как он их произнес: удивленно, даже насмешливо. Тогда это ее глубоко ранило. Бриттани сделала вид, будто не догадывается, отчего это.

Единственное, что сейчас имело значение, – это Кайро и его карамельные глаза, прожигающие насквозь, от чего становилось неуютно. Никогда прежде Бриттани не стеснялась своего сценического костюма, а сейчас не могла оторвать взгляда от его губ и оставаться безучастной. Хотелось почувствовать прикосновение всем телом. В животе поселилась странная ноющая боль.

– Это было вполне сносно, – насмешливо оценил Кайро.