Лучший способ примирения - стр. 15
Сконцентрировавшись на музыке, Бриттани совершала механические заученные движения, радуясь тому, что в свое время отточила хореографию. Сейчас, когда присутствие Кайро стало буквально осязаемым, точно приближение шторма, невозможно было реагировать на мелодию. Даже слепящие прожекторы, с которыми владелец клуба явно перестарался, даже полумрак в зале не могли скрыть его. Да и не нужно всматриваться: в толпе разлетался шепот, люди расступались, с любопытством глядя на вновь пришедшего. Бриттани чувствовала на себе его взгляд, дарящий чувство призрачной эйфории. Это же коварное ощущение счастья преследовало ее каждую ночь. С момента возвращения из Монте-Карло Кайро каждую ночь являлся во сне, их встреча неизменно заканчивалась не так, как на самом деле. Воображение подсовывало картины одну эротичнее другой. И она просыпалась с бешено колотящимся сердцем, едва дыша, не владея телом. Сейчас творилось то же самое. С ней, никогда не желавшей прикосновений мужчины.
Красный корсет внезапно показался стальным, черная кружевная лента вокруг шеи, казалось, вот-вот задушит. Бриттани внезапно осо знала, что одета в чулки, оставляющие открытыми бедра. Плечи тоже обнажены, а от локтей до пальцев длинные перчатки. Короткая накидка, отделанная пышными оборками, внезапно показалась комичной и крохотной. Она подумала, что не случайно Кайро назвал себя «особенно пылким фанатом жанра», он и впрямь относился к стриптизу как к искусству, в отличие от нее.
К черту размышления! Она подбежала к краю сцены. Ближе к нему.
Кайро подошел к столику в центре зала. Невозможно было делать вид, что не замечаешь его. Перестав наконец играть на публику, он сел близко к сцене с таким видом, точно все вокруг, включая танцовщиц, принадлежало ему. Это вызов, и она его приняла.
Кайро был прав, говоря о бездумности и наигранности ее выступлений. Бриттани, не задумываясь, пообещала владельцу клуба восемь недель работы. После появления первых оскорбительных газетных заголовков даже не поморщилась. Сегодня же, по истечении семи недель, стало ясно – нужно кое-что доказать. Тихий голосок где-то в глубине сознания прошептал: «Доказать ему». Бриттани танцевала, не задумываясь о том, что делает, не спрашивая себя, почему все сказанное им вкупе с оскорбительным предложением, самым, пожалуй, отвратительным из всех, что приходилось получать, так задевает. Голосок в глубине сознания снова прошептал: «Для него». Ну и черт с ним, пусть думает что хочет. Она танцевала так, будто в зале не было никого и некого стесняться, точно они давно любовники: дешевая проститутка и мужчина, который мог бы восседать на троне. Так, словно все присутст вующие были королевским гаремом, только и ждавшим, чтобы угодить королю. Может, он и мастер соблазнения, но и она знает в этом толк.